«Ишь, стерва, как исцарапала, а я и не заметил».
Он достал из-за пазухи большой тяжелый мясницкий нож и, крадучись, подошел к двери в комнату. Когда дверь с легким скрипом приоткрылась, мужик приподнялся в кровати.
– Ну где же ты, лапсик, я соскучился!
– Вот тебе твой лапсик-бабсик! – радостно хохотнул Халява, сделав огромный шаг от двери и смаху вонзив свой нож в толстый волосатый живот. Мужик ухнул, как филин, и забил ногами, Халява вытащил нож и ударил еще раз, чуть ниже горла. Что-то хлюпнуло, мужик пытался встать, пуская, как младенец, пузыри, только пузыри эти были страшного темно-красного цвета. Халява ударил еще раз, тот затих, и Халяве сразу стало скучно и противно. Он вытащил нож, вытер его одеждой, разбросанной по полу, обтер кровь со своих рук и лица и ушел, аккуратно закрыв за собой дверь квартиры. Он уже не увидел, как изрезанный мужик сполз с кровати, булькая и хрипя, заливая кровью паркет, выполз в коридор, переполз труп своей любовницы, дотащился до входной двери и только тут умер окончательно и бесповоротно.
Мария Семеновна, соседка, живущая ниже этажом злополучной квартиры на улице Верности, вечером после программы «Время» решила попить чайку. Она сполоснула чайник, открыла шкафчик и всплеснула руками – забыла купить заварки, а старая вся кончилась. Ну что ж, еще не поздно, придется идти к соседке Зинаиде. Она подошла к двери, долго открывала замки, которыми заперлась на ночь и, машинально подняв голову наверх, заметила темное пятно на потолке над дверью. Ну надо же, опять у Жорки что-то протекло, и ведь сам не живет в квартире, пускает черт-те кого! Что они там делают? Она пошла к Зинаиде, вдвоем они позвонили в Жоркину квартиру, но, конечно, никто не открыл. Потом они изучили пятно на потолке, но снизу было плохо видно, лампочка слепила глаза. Зинаида посоветовала позвонить Жорке по телефону. Сосед сам жил у жены, а свою однокомнатную квартиру сдавал, но жильцы были не постоянные, а приходящие. И вообще-то, люди все попадались приличные, не то что эти черные. Те понаедут, пятнадцать человек в одну квартиру набьются, семечки жарят, вонища на весь дом, шум, крики… Нет, у Жорки все тихо было, только в прошлом году скандал был один, да вот сегодня пятно это. Ну, уж потолок ей Жорка точно белить будет!
Мария Семеновна набрала номер, Жорка всполошился, клятвенно обещал, что завтра с утра приедет, и чтобы она пока аварийку не вызывала, а то явятся, дверь сломают, это же какие деньги на новую дверь надо! Ночью Мария Семеновна вставала посмотреть на пятно, ей казалось, что оно увеличивается и становится какого-то бурого цвета, краска, что ли? Но глаза уже были не те, волей-неволей пришлось ждать до утра.
Утром Жорка не явился. При свете дня обнаружилось, что пятно буро-коричневого цвета, но краской не пахнет. Мария Семеновна встревожилась и по совету Зинаиды вызвала техника и участкового. Участковый пришел раньше, техник позвонила, что идет со слесарем, тут прилетел Жорка. Дверь открылась на маленькую щелку, дальше что-то мешало. Участковый налег мощным плечом, щель увеличилась, Жорка рванулся было посмотреть, но когда в щель через порог стала видна бурая лужа на полу, участковый отодвинул Жорку, заглянул в квартиру и с криком «Мать честная!» выскочил. Потом он встал снаружи у закрытой двери и велел Марии Семеновне вызывать полицию – убийство, мол. Жорка побледнел и сел на ступеньки. Мария Семеновна с техником ждали полицию на улице, участковый врос в пол перед квартирой. Полиция приехала, завела Жорку в квартиру и начала процедуру осмотра квартиры, тел, их оказалось два – мужчина и женщина, – опроса соседей и так далее.
Во второй половине дня в комнату влетела Полякова, таинственно поблескивая глазами.
– Ой, девочки, что скажу!
Дамы собрались в кружок почему-то у Надеждиного стола.
– Сущенко Аркадий Ильич умер!
– Да ты что?
– Вот точно, звонили только что из дома.
– Только что звонили, а ты уже знаешь!
– А я как раз у экономистов была, и там женщина приходила матпомощь оформлять, ну, на похороны.
– Что-то в нашем институте последнее время одни похороны, – вздохнула Надежда.
– А что с ним случилось-то?
– Ой, да вы же слушайте дальше! И Лариса Павловна-то тоже!
– Что – тоже?
– Тоже умерла, мать ее звонила.
– Так они вместе, что ли, где-то были?
– Да надо думать, что не порознь умерли, ну я подробности еще выясню. – И Полякова умчалась.
– Ну вот, – сказал неслышно подошедший Валя Голубев, – дотрахались, значит.
Дамы сконфузились и разошлись. Надежда рассердилась: