— Давайте будем делать то, что точно принесёт пользу, — постановил Некрасов, отодвигая от себя тарелку. — Вы можете попробовать через «зеркало» посмотреть по сторонам? Ракурс как-то сменить или показать людей, кто там поблизости…
— Нет, Макс, так нельзя, — вздохнула Оля. — «Зеркало» только близких может показывать. Ну, разве что кто-то сам в кадр влезет…
— Вот и давайте понаблюдаем, — настойчиво предложил Некрасов. — Ничего лучше-то мы всё равно пока сделать не можем.
Оля послушно унеслась за миской. Антонина Михайловна вынула из серванта зачарованные хлеб и нож: белый мякиш ничуть не изменился, а вот ржавчины как будто стало меньше. Впрочем, это вполне могло быть самовнушением.
Макс добросовестно заснял череду мелькающих в «водяном зеркале» изображений, но и так было понятно, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Изменился цветовой тон: теперь по ту сторону водной глади почему-то стало темно. Там определённо что-то происходило; от кадра к кадру картина стремительно менялась, мелькали, кажется, даже другие люди. Повозившись с отснятым, Некрасов различил лишённые освещения улицы, бревенчатые дома, покосившиеся заборы, а на одном из кадров без труда узнал профиль коллеги. Ну и дела… Не в другой же часовой пояс они забрались?
— Похоже, у нас, по традиции, две новости, — задумчиво резюмировал Макс. — Плохая — у меня вообще идей нет, что это за место такое непонятное. Хорошая — за Ирино благополучие можно не беспокоиться.
— Ты думаешь? — осторожно спросила Оля. Макс без труда понял, что её смущает.
— Оль, ручаюсь, — серьёзно сказал он. — Я без понятия, чего там такое безопасность раскопала, но я Ярика знаю. Он только на словах злобный, и то — исключительно по делу. Шеф кого попало в отделе не держит, точно тебе говорю.
Юная ведьма вздохнула и отложила телефон. Максу хотелось сказать ей что-нибудь жизнеутверждающее, но ничего подходящего на ум не приходило. Самого бы его кто подбодрил! Безопасники подключат своего поисковика, затаскают и так измученную Иру по допросам, вдрызг разругаются с Верховским… Накроется под шумок медным тазом дело «Цепи»… Викентьев себе новую звёздочку на погон обязательно прицепит, а кому лучше-то станет?
— Мне надо с начальником поговорить, — вздохнул Некрасов. Созревавшее в голове решение было даже не наглым — прямо-таки хамским, но ничего лучше он придумать не мог. — С глазу на глаз. Он умный, он что-нибудь придумает…
Оля непонимающе хлопнула ресницами.
— Так он же в Москве.
— Значит, поеду в Москву, — Макс попробовал изобразить удалую ухмылку. — Транспорт есть, ключи Ярик оставил… Огребу, конечно, но хоть какая-то определённость появится. Шеф — он и сам ого-го какой маг, запросто Иришку отыщет…
— Тогда я с тобой, — решительно заявила Оля и вскочила, будто прямо сейчас собралась мчаться в столицу. — Ба, можно?
Некрасов уверен был, что Антонина Михайловна немедленно откажет, однако пожилая ведьма накрепко задумалась. Рациональное зерно в затее имелось: Верховскому полезно будет расспросить очевидицу. Тем не менее, вовлекать Олю в авантюру совсем не хочется. Хотя они все и так увязли по уши в заварившейся каше…
— Я вечером поеду, — предупредил Макс. — Во-первых, потому что у меня прав ещё нету. Во-вторых, вдруг эти черти у выезда караулят…
Антонина Михайловна, по-прежнему не говоря ни слова, не спеша поднялась, пересекла тесную комнатку и отперла закрытый на ключ ящик серванта. Оля наблюдала за ней с не меньшим любопытством, чем Макс; должно быть, в её понимании бабушке тоже следовало вести себя по-другому.
— Гребешок куда-то делся, — слегка изумлённо пробормотала пожилая ведьма. В руках она бережно держала вафельное кухонное полотенце. — Возьми с собой, Олюшка, авось пригодится.
— Ба, — Оля потрясённо воззрилась на клочок ткани. — Разве так можно?..
— Для хорошего дела всё сгодится, — уверенно сказала Антонина Михайловна. — Максим, вы уж присмотрите за моей баловницей.
— Присмотрю, — серьёзно пообещал Некрасов. — Вы не волнуйтесь, пожалуйста. И Ириных родителей тоже, наверное, пока не стоит беспокоить, — прибавил он. — Во избежание… неприятностей.
— Значит, не будем, — кивнула Антонина Михайловна. — Во сколько ж вы собираетесь? Успею вас накормить на дорожку?
Успела, и ещё с собой дала исходящий аппетитными ароматами кулёк. В десятом часу вечера Макс наскоро собрал своё барахло, заявил Щукину, что ему требуется отлучиться по служебной надобности, и не без волнения забрался на водительское сидение внедорожника, мирно дремлющего в тени облепихи. От учебной машины этот самоходный сарай отличался разительно: уйма малопонятных кнопок на приборной панели, непривычные габариты, чересчур послушный руль. Одна радость — передачи самому переключать не надо… Приноравливаясь к автомобилю, Макс резковато сдал назад, едва не въехав в створку распахнутых ворот. Хорошо, Оля этого позора не видела! К дому Леднёвых Некрасов подрулил вполне прилично, хоть и без уверенности в движениях.
— Пока, ба! — крикнула Оля, забираясь на пассажирское сидение. — Я позвоню!
— Взяла какую-нибудь Ирину вещь? — на всякий случай уточнил Макс и тоже помахал стоявшей у калитки Антонине Михайловне.
— Да, всё на месте, — Оля похлопала по объёмистой сумке, которую зачем-то держала на коленях.
— Давай в багажник закину?
— Нет, пусть будет тут.
Тут так тут, места хватает. Макс осторожно заставил машину встать колёсами в наезженную колею и немного прибавил газу. В стремительно сгущающейся темноте спешить было страшновато.
— Ну и дороги тут у вас, — проворчал Некрасов, отчаянно лавируя между смутно видимыми ямами.
— Какие есть, — весело сказала Оля. Ей, похоже, просто нравилось кататься. — Как думаешь, твой начальник быстрее ребят найдёт, чем эти… которые приезжали?
— Само собой, — Макс снисходительно хмыкнул. — Эти так, копать от забора и до обеда, а у нас — элитное подразделение. Верховский вообще страшно умный, сама увидишь! В два счёта поймёт, что тут к чему…
Он опасливо вырулил на пустое шоссе. Здесь асфальт был поприличнее; свет фар ровно ложился на относительно прямую дорогу, и Некрасов решился разогнать сердито фыркающую машину. Тут проще, чем на городских дорогах: из знаков разве что населённые пункты, никаких светофоров и безбашенных пешеходов. Оля, спросив разрешения, принялась возиться с бортовым компьютером в попытках включить радио. Разговаривать с роботом ей очень понравилось.
— Ой, — она вдруг отвлеклась от автоматической болтовни, всматриваясь в темноту за задним стеклом. — Макс, посмотри…
Некрасов не без труда оторвал взгляд от дороги и мельком оценил картину в зеркале заднего вида. Позади, стремительно сокращая расстояние, мчалась по шоссе чёрная машина с московскими номерами. Макс, выругавшись, прибавил газу; седану, похоже, разгоняться было некуда. В зеркале словно вспыхнуло маленькое солнце: водитель, не церемонясь, включил дальний свет.
— Вот же гады, — процедил Некрасов, смаргивая болезненную слепоту. — А если я в кювет улечу?
Оля его словно бы и не слышала; она сосредоточенно рылась в сумке, бормоча что-то себе под нос. Фары выхватили из темноты «опасный поворот»; хочешь не хочешь, надо сбрасывать скорость. Не будь Некрасов всецело занят дорогой, может, что-нибудь путное и придумалось бы… Руль крутанулся вправо слишком резко, машина опасно вильнула, едва не встретившись с тянувшимся вдоль трассы отбойником. Делать-то что?
В правый висок хлестнуло сквозняком: Оля зачем-то открыла окно. Отстегнула ремень, прямо на ходу высунулась из машины едва ли не по пояс. Макс возмущённо на неё закричал; юная ведьма проворно забралась обратно и подняла стекло. Земля ощутимо дрогнула; колёса на пару мгновений потеряли сцепление с дорогой, и Некрасова пробрал холодный пот.
— Ну вот, — голос у Оли был донельзя довольный. — Пусть теперь догонят!
— Что ты сделала? — рявкнул Макс, не отрывая взгляда от закладывающей поворот дороги.
— Гадость, — хихикнула Оля и ткнула пальцем в зеркало заднего вида. — Посмотри, как круто получилось!
Макс посмотрел и восхищённо цокнул языком. Асфальт между ними и чёрным седаном треснул прямо поперёк шоссе; в свете чужих неподвижных фар искрился и бурлил мощный водный поток. Оля, не торопясь, застёгивала распотрошённую сумку.