— Привет, ребята, — лёгкий на помине Старов выскочил из соседнего лифта и пятернёй взъерошил непослушные вихры. — Как настрой?
— Боевой, — отрапортовал Макс. — Миш, как там наш паразит-то?
— Да где ж его теперь найдёшь, — хмыкнул Старов. — Будет сидеть тише воды, ниже травы, разве что совсем оголодает. Ты не переживай, прищучим рано или поздно, восстановим твоё доброе имя. Привет, народ!
Народ откликнулся вразнобой, занятый кто чаем, кто почтой. Андрей, вооружившись карандашом, заботливо рыхлил землю в цветочном горшке. Как он вообще умудрился попасть в здешний гадюшник? В насмешку, что ли, Верховский его взял?
— Скоро лето, — пропела Оксана, глядя в приоткрытое окно, сквозь которое в кабинет проникал пахнущий молодой листвой ветерок. — Работы прибавится…
— Зато и отпуск ближе, — жизнерадостно заявил Миша. — У меня вот в июле.
— Куда поедешь? — праздно спросила Тимофеева. — Опять в горы?
— Ага, думаю на Алтай. Мне фотки показывали — красота…
— Что тебя вечно тянет в какие-то медвежьи углы? — презрительно фыркнула Оксана. — На работе беготни по лесам не хватает?
— Так то по работе, а это — по любви! — хохотнул Миша. — Сама-то куда?
— В Грецию, — Тимофеева мечтательно закатила глаза. — Вот это я понимаю — отдых. Море, солнце, древние цивилизации…
— Съезди в Мурманск, — невинно предложил Зарецкий. — Море в наличии, солнце круглые сутки, а лешаки в окрестностях попадаются — мамонтов помнят.
— Вот сам и езжай к своим лешакам, — беззлобно огрызнулась Оксана. — Если вообще когда-нибудь в отпуск соберёшься, трудоголик фигов.
— Соберусь, не переживай, — пообещал Зарецкий, потягиваясь в кресле. Похоже, обе занозы сегодня настроены на дружелюбный лад, а третья за всё утро только вяло пожаловалась на жару — вот и прекрасно. — Осенью где-нибудь.
— Куда рванёшь? — поинтересовался Макс, щёлкая клавишей на чайнике. Ире вдруг очень захотелось, чтобы и у Некрасова кто-нибудь спросил про отпуск.
— На родину, — хмыкнул Зарецкий. — Давненько меня там не было.
— А я б её век не видел, эту родину, — буркнул Макс. — Не для того в Москву перебрался.
— А как же родня? — подал голос Андрей. Максова реплика всерьёз его обескуражила.
— Родню проще любить по видеосвязи, — сумрачно заметил Некрасов. — А в отпуск… Не знаю, я бы куда-нибудь в старую Европу метнулся. Типа, всякие рыцарские замки, традиции, легенды…
— Гиды тебе напридумывают и легенд, и традиций, — насмешливо сообщила Оксана. — Денег им только оставляй побольше. Ярик, ты куда?
— На заявку, — Зарецкий набросил на плечи куртку, не без труда разминулся с несущим кружку кипятка Максом и в дверях столкнулся нос к носу с начальником.
— Сидеть на месте, — скомандовал Александр Михайлович, — заниматься делом. Миша, съезди посмотри, что там случилось.
— Я уже заявку забрал…
— Ничего, Ирина исправит, — ласково заверил Верховский и повернулся к Ире: — Этому деятелю — никаких выездных заявок. Мне нужны результаты, и быстро.
Ира кивнула и полезла искать проскользнувшее мимо её внимания обращение. Зарецкий перечить начальнику не посмел, разве что раздражённо вздохнул, возвращаясь на место. Очень мило, конечно, что его прищучили, но лучше бы в кабинете остался добродушный Миша. Появление начальника мигом свело на нет витавшее в воздухе умиротворение; коротко справившись у подчинённых об успехах и планах на день, Верховский раздал нагоняи и поручения, похвалил Андрея за обстоятельный отчёт и — о чудо! — прогнал Чернова что-то узнавать у правопорядка. Ира бы его расцеловала, если бы позволяла субординация.
«Закрой, пожалуйста, окно», — всплыло на экране под именем Тимофеевой. Ира оглянулась на внимательно разглядывающую монитор соседку. Могла бы и вслух попросить, или не хочет отвлекать шефа от беседы с Андреем? Отрываться от экрана Оксана не собиралась, так что оставалось только выполнить просьбу. Жалюзи тут же перестали шелестеть, а приятный сквознячок прекратился.
— Ир, ты чего? Хорошая же погода, — недоумённо спросил Макс. — Запаримся тут.
Тимофеева молча изучала монитор, на котором, не иначе, проступили ответы на все тайны вселенной. Вот ведь коза! Чернов ведь говорил с утра, что ему жарко; сейчас вернётся и начнёт стремительно звереть, а Оксаночка сразу же ткнёт изящным пальчиком в виновницу… Ладно же, если хочет разборку при начальстве — останется с носом. Ира дотянулась до лежавшего рядом с чайником пульта и включила кондиционер. Макс буркнул что-то благодарное, Верховский, кажется, даже не заметил, а Тимофеевой только и оставалось, что делать страшно занятой вид.
— Нужен будет список адресов, где держат домашнюю нежить, дальше надзор с безопасностью сами справятся, — Александр Михайлович завершил инструктаж и повернулся к притихшему Зарецкому. — Кстати, о птичках. Объяснительная где?
— Опять принесли без указания имён. Я вернул, — скучным тоном отозвался тот.
— А по сути что? Не выяснил?
— Ну, на самом деле, почти всё ясно, — Зарецкий скрестил на груди руки. Больше ничем своего недовольства он не выказывал. — Господин сопровождающий, кто бы он ни был, вопреки моему явному указанию поволок нелегала на второй этаж. Там, разумеется, расслабился — все же свои. Видимо, оставил Кузнецова где-то ждать. Дальше при наличии толкового сообщника — дело техники.
— Это если милейший маг не сидит прямо сейчас в катакомбах под крылышком у Викентьева.
— Не сидит. Я у домовых спрашивал — нету там никого, и пару месяцев уже не было.
— С управской нежитью разговариваем? — ласково осведомился Верховский. — Знаешь, что со мной надзор сделает, если узнает?
— Да ничего не сделает. Это второй допуск.
Александр Михайлович, помедлив пару мгновений, одобрительно хмыкнул.
— Домовые… Я про них не подумал. Ладно, а что там с сообщником?
— Он был, — уверенно заявил Зарецкий. — Кто-то, кто хорошо знает здание. Сам этот тип не сбежал бы, в безопасности не дураки сидят.
— Тип, кажется, по третьей статье проходил?
— Не настолько. Вот, посмотрите, — перегнувшись через стол, Зарецкий протянул начальнику распечатку.
— Ни сил, ни умений, — протянул Верховский себе под нос, хмурясь на бумагу. — Шестнадцатая категория! Почти минус…
— Косноязычие, развязное поведение, показное пренебрежение к закону, — охотно продолжил Зарецкий. — Напоминает, да?
Он щёлкнул ногтем по опечатанной папке. Александр Михайлович задумчиво проследил за жестом и потёр гладко выбритый подбородок.
— Отсюда много чего изъято, — заметил Зарецкий. — Полагаю, чтобы до этого добраться, надо быть членом Магсовета, не меньше. И досье тоже очень качественно подчищены, не знаешь — не догадаешься. Александр Михайлович, сколько неудобных вопросов вам задали за то, что вы подняли это дело?
— Сколько бы ни было — все мои. Мы можем куда-то продвинуться?
— Да. Викентьев прав, знакомые фамилии в деле есть.
— Копай, — Верховский оперся кончиками пальцев о стол. — И вот ещё что. Если безопасность доберётся до твоего Кузнецова первой, я буду крайне разочарован.
— Не будете.
Александр Михайлович кивнул и вдруг уставился прямо на Иру. Мгновенно пришли на ум самые нелестные слова в собственный адрес: ну за каким интересом было прислушиваться, да ещё и пялиться при этом на начальника?
— Ирина, у вас всё в порядке?
— Да, извините.
— Прекрасно. Хорошего дня.
Верховский удалился в логово, оставив за собой едва уловимый шлейф строгого парфюма и малоприятное ощущение полученного выговора. И ведь за что? Хотел бы секретничать — ну и позвал бы к себе в кабинет хоть Зарецкого, хоть чёрта лысого, там звукоизоляция — лучше некуда! Теперь ещё вспомнит, что Ира присутствовала при допросе этого Кузнецова, и на сей раз никто её от беседы спасать не будет. Скорей бы уж поймали этого нелегала несчастного, и лучше бы безопасность…