Истерика
Истерика
Истерика продолжалась достаточно долго. В самом деле, кто он вообще такой, что бы вот так, бесцеремонно, врываться в её жизнь и учить, как и что ей делать? Она взрослая девочка и сама разберётся, как ей лучше поступать, с кем проводить время или сколько алкоголя выпить. Поэтому, она пыталась ему отомстить и сделать больно, выплескивая на него всю свою злость и страдания, накопившиеся внутри, пусть даже и не он был им причиной. И что это за обращение с ней, что он себе позволяет? Довольно небрежно, как это ей самой показалось, бросил на диван и теперь удерживает, уложив и не давая встать и уйти. В ответ, её красивые ноготки впились в его плечи, давая выход кипевшей внутри неё ярости. Но это мало помогло, казалось, он даже не заметил этого. И лишь когда она стала осыпать его беспрерывными оскорблениями, не сильно размахнувшись, он довольно ощутимо шлепнул её по попе. Это было даже не то, что бы так уж больно, но это было обидно. Вот, это он её обидел! Слезы градом посыпались из её глаз, он тоже её обижает! Ей стало нестерпимо горько и жаль себя. Ведь она даже не имеет возможности сопротивляться его «жестокости». И что и зачем он делает теперь? Его сильные руки, обхватив за спину и талию, стали осторожно придвигать и прижимать её к нему. По инерции, она ещё попыталась этому сопротивляться, упершись своими хрупкими руками в его грудь, но это было бесполезно. Она была прижата к его груди и лишена возможности двигаться. И уткнувшись ему в грудь, она вдруг почувствовала, как вместе со слезами её покидают боль и ярость и обида. А вместо них, её начинает заполнять тепло, идущее от него, ощущение уюта и безопасности в его объятиях. Сил больше не осталось, её веки стали тяжелыми и она даже не заметила, как уснула.
Он же не спал, не мог уснуть. Прислушивался к её дыханию во сне, осторожно гладил её спину своей ладонью или кончиками пальцев касался её волос. И его ноздри трепетали, когда он наслаждался её ароматом. Со стороны могло показаться, что зверь поймал и держит свою добычу. Но это не так. Он её охранял и хоть его рука, на которой она спала, давно затекла, боялся пошевелиться и потревожить её сон.
За окном забрезжил рассвет, что принесет новый день? Кто знает, да и так ли уж сейчас это важно? Сейчас он счастлив, ведь в его объятиях безмятежно спит она.
Чужие люди.
Была ли ошибкой их первая встреча, как теперь это понять? Ведь был же во взглядах влюбленности блеск, когда смотрели друг другу в глаза. Скучали в моменты разлуки. И сына на прогулках держали за руки.
Шли годы, свечой истаяла любовь. Больше она не ждёт его с работы, он не спешит домой. Живут, да просто как соседи. Из чувств осталось только раздраженье: за то, что он, готовя, облил плиту, за то, что она, снова по подругам. И так по замкнутому кругу.
Как выход, её предложенье – какое-то время пожить раздельно. Личные вещи собраны молча, ушёл по-английски. Спустя время, снова нашли выход из положения - оформили развод. По привычке созванивались, потом всё реже, и даже в дни рождения, в трубке перестал звучать знакомый голос. Да и о чём говорить? Чужие же люди.
Ночной гость.
Время давно за полночь. Свет уличных фонарей, пробиваясь сквозь шторы, немного освещает комнату. Немного, но вполне достаточно, что бы было можно любоваться возбуждающими покачиваниями округлых бёдер, когда она, плавно ступая, проходит по комнате или восхитительными ямочками ниже поясницы, когда он поворачивает её к себе спиной. С постели на пол давно сброшено все лишнее и оба, сидящих на ней, уже порядочно устали. Но разве можно уснуть, когда в его руках столько ласки, а в её глазах нежности и желания. Хочешь ещё продолжения? Из полуоткрытых губ, шепотом вырывается - да. Ей нужно ещё, пока не наступило утро, и он опять не исчез на целую неделю, кажущуюся невыносимо долгой. Ей хорошо с ним, ей нравится то, что он с ней делает и нравится быть послушной в его руках. Садись, шепчет он. Садись передо мной на корточки. Её руки нежно обвивают его шею, пальцы скользят по его затылку и ему так приятно ощущать щекой её горячее, возбужденное дыхание. Осторожным, но уверенным движением его рук, её бедра раскрыты максимально широко. Ещё немного ласк и вот уже комната наполнена самым лучшим, самым желанным для него звуком на свете - её страстным стоном… Утро, та же комната и вроде бы та же постель, снова аккуратно застеленная, в которой сладко спит она, но только уже одна. Он опять ушел затемно, что бы однажды уйти, уйти из её жизни уже навсегда…