- То есть? – Поинтересовался я.
Женщина замялась:
- Ну, как бы, мне нужна мужская сила. – Сообщила она, открывая двери одного из кабинетов.
Она указала на несколько ящиков с бумагой, лежащих на полу:
- Вот, всё никак перенести не могу.
- Далеко? – Снова задал я вопрос?
- Ах, совсем нет. – С улыбкой ответила собеседница. – Идите за мной. Нам кстати по пути.
Ничего не оставалось, как взять в руки эту, якобы непосильную для неё ношу, и отправиться вслед за её раскачивающимися бёдрами.
- А вы, наверное, будете неудобные вопросы задавать на прессухе? – Спросила она по пути, чуть обернувшись и взглянув через плечо на Илью.
- Может быть. – Неопределённо ответил он.
- Вот всегда так! – Прокомментировала она. – Ты к нему с открытой душой, а он тебе только «может быть» в ответ.
Мусатов рассмеялся и тотчас услышал в свой адрес замечание.
- Ящик не уроните от смеха, ага.
- В этом будет ваша вина. – Единственно что нашёл ответить Илья.
- Нет, это будет наша вина. – Тотчас ответила ему женщина и остановилась, открывая очередную встретившуюся по пути дверь. – Не надо себя отделять от коллектива.
При этом она многозначительно посмотрела на Мусатова и чуть заметно ему подмигнула, отчего тот опять смешался. За дверью находилась каморка-склад без окон. Свет с коридора выхватил ряд со стеллажами, заполненными ящиками, подобными тем, что были в наших руках.
- Это архив, средоточие памяти нашей организации. – Пояснила наша проводница и загадочно добавила. – Кто знает, как много тайн здесь скрыто!
Мы нетерпеливо топтались на пороге, пока она нащупывала рукой выключатель на стене.
- Ставьте на ближайшую полку и с вас довольно.
Мы наконец избавились от нашей ноши.
- А где же благодарность? - Спросил я.
- Больше чем на спасибо не рассчитывайте. – Прозвучал ответ. – Сами понимаете: здесь камер понатыкано…
Она слегка вздохнула, чуть опустила голову и из-под ресниц взглянула на Илью.
- В благодарность вы обещали показать куда нам надо идти. – Бесцеремонно напомнил я.
- Ну что же вы деловые-то все такие? – Посетовала наша собеседница. – В общем, завернёте за угол и войдёте во вторую дверь слева.
- Спасибо вам. – Ответил Илья, выражая, однако, этим не только лишь элементарную вежливость.
- Надеюсь ещё увидимся.
Эти слова мы услышали уже за своей спиной.
Мы вошли в конференц-зал, который был едва ли заполнен на одну четверть –эта пресс-конференция не являлась каким-либо важным событием и была лишь очередным отчётным мероприятием. Журналисты вяло переговаривались между собой, пребывая в флегматичном расположении духа. Едва мы заняли места в одном из средних рядов кресел, как дверь рядом с трибуной отворилась и в зал вошла наша безымянная острая на язык недавняя проводница. Держа в руках полупрозрачную папку, заполненную скорее для видимости тонкой стопкой бумажных листов, она прошествовала на место пресс-секретаря. Я же, проследив за взглядом Мусатова, понял, что теперь он точно не бросит это дело.
Нет смысла рассказывать о том, что происходило на пресс-конференции, тем более что видео с неё (неполное) выложено нами во всемирную паутину. Свои вопросы Мусатов начал задавать примерно с середины данного мероприятия. В этот момент по сути была официально объявлена война корпорации, но тут же сразу и были определены правила этой войны, те незримые границы, через которые нападающая сторона переходить не собиралась. Те три вопроса, - число их было строго оговорено для всех участников заранее, - не носили обвинительный характер, а скорее намекали на определённые события и факты, которые вполне могли иметь место. Илья спрашивал о том, проводились ли корпорацией какие-либо практические исследования, способные повлиять на изменение уровня моря или снижение поверхности земной коры, спрашивал о том, почему в затопленном городе хозяйничает лишь только «РосИнтегро», а также спрашивал отчего обычным гражданам запрещено посещение тех мест. Ответы он получил уклончивые, обтекаемые и ничего не значащие – как раз именно такие и были необходимы для создания инфоповода.
После окончания пресс-конференции, как раз именно в тот день, мы с Мусатовым впервые всерьёз поругались. Я сказал, что мне окончательно разонравилась эта затея и мы зашли слишком далеко, он же теперь не собирался останавливаться. В последующие месяцы Мусатов был полностью поглощён своей войной с корпорацией. По правде сказать, военные действия производились исключительно с его стороны – «РосИнтегро» смотрело на него как Слон на Моську: иронично и с некоторой долей презрения. Эти чувства блестяще транслировались пресс-секретарём в ходе тех нескольких коротких встреч, что случились после той приснопамятной пресс-конференции.