Мне не приходилось ощущать себя кем-то иным. То ли связь на проверку оказалась слишком прочной, то ли я был менее впечатлительным, но эмоции Андрея оставались при нём, мои — при мне, и я, не мешкая, активировал заклинание. Волна электричества пробежала по телу моего партнёра, а через секунду он будто бы очнулся после недельного запоя. Все следы произошедшего налицо, и тем не менее алкоголя ни в одном глазу, уж это я мог определить едва ли не лучше эксперта: метаморф более не покачивался, стоя на месте, и в первые мгновения «возвращения» даже пытался перевоплотиться, дабы скрыться от меня в толпе.
Не вышло.
Андрей готов был сквозь землю провалиться. Вероятно, юноша и не помнил, зачем начал пить сегодня, а его раса настолько просто пересекала черту «запоя», что метаморф мог и не вернуться обратно собственными силами.
— Тварь ты, Фантом, — тихо выдохнул Андрей. Казалось, сил у него оставалось исключительно на эти слова, затем моё чудовище повалилось на кресла. Благо, хоть не лицом в салатницу.
— Удобно это, — присвистнул внезапно Юра, на которого я не слишком обращал внимание. Его не требовалось перевоспитывать. Мужчина, для начала, никогда не являлся предполагаемым магом, а кроме того он не выглядел так, будто бы всосал в себя громадную бочку пива и пытается насобирать на следующую, как это делал Андрей (на столике, в самом уголке, до сих пор валялись непонятного происхождения монеты). — Какие-то особенные техники для правительственных агентов?
Я кивнул. Осталось самое сложное — разобраться с Викой. При чём, во всех смыслах: кроме алкоголя из её организма желательно было вывести зачатки магии — если я правильно понял полунамёки Феликса, аккуратно поправить в некоторых местах память, если потребуется… поманив девушку к себе, я выбрался из-за стола. Все эти закуски, выпивка, странные тосты, звучавшие до моего появления, — все эти проявления человеческого внезапно оказались для меня такими же загадочными и далёкими, как Дальний космос и его галактики.
— Пойдём, Вика, — я толкнул дверь купе, не слишком, собственно говоря, рассчитывая, что леди последует за мной.
— Иду, — она даже не икнула, хоть и очень хотела. Вышагивая нетвёрдой поступью по шатающемуся полу, девушка зачастую придерживалась за стену или стол, но до сих пор ничего не уронила и не разбила.
— Всё нормально было?
— Ага, — и по метнувшемуся по сторонам взгляду я догадался, что она не врала. Действительно, что может быть плохого? Двое образованных мужчин угощали Вику всем, чего ей только заблагорассудится пожелать, и, вероятно, эти часы своего пребывания принцессой девушка запомнит если не на всю жизнь, то надолго.
Мы могли бы пройти полметра и вновь очутится в тесном пространстве нашего купе, но я потащил Викторию в тамбур. Пришлось подождать — оказалось, какой-то пацан решил посидеть в туалете, мол, сеть лучше ловит… я едва ли не сорвал на нём накопившуюся по поводу и без ярость. В конце концов, какое имел право Андрей выпивать с Викой? Дело ведь было даже не в том, что я претендовал на внимание юной леди: возможно, как при "родах", девушке не следовало бы пить, когда приближается ответственный момент пробуждения силы… И, по канону, главная героиня не в курсе дела.
Наконец, худощавый любитель интернета вышел и исчез в своём купе.
— Заходи, — я кивнул в сторону приоткрытой двери.
— Зачем? — недоумевая, уточнила Вика.
Спроси она это несколько лет назад, я и не знал бы, что ответить. Именно моя наблюдательница при годовом отстранении научила меня фокусу с вытрезвлением, хоть позже и пришлось немного переделать его «под требования современного общества».
— Не здесь же блевать, — я мрачно усмехнулся — просто не удержался, — так что иди. И дверь закрой.
Виктория переступила с ноги на ногу. Она казалась мне неуместной роскошью здесь, в самом что ни на есть обыкновенном купейном вагоне. Этой девушке подошёл вы класс «люкс», и скорее самолёт, нежели поезд неизвестной марки…
Я кашлянул, отгоняя неожиданно приятное наваждение. Конечно, как опытный маг, я мог воплощать почти все свои мечтания в реальность, и тем не менее старался не совершать уж слишком необдуманных поступков. Всё-таки моя сила взаимодействует с реальностью, искажает её. И кто знает, какими могут стать результаты, если постоянно в неуёмных количествах выплёскивать раздражение и радость красивыми, но отвратительно ненастоящими образами. Ведь, по сути, Вика не считала себя необычной. Даже её принадлежность к «высшему классу» никак не отражалась на поведении, если не считать идеальных манер и будто бы встроенного чувства такта.