— Скажи, ты хотел бы выбраться отсюда? — теперь, нарочно проговаривая слова шёпотом, я желал показать своему невидимому собеседнику, что желаю сохранить анонимность.
— Что?! — взвыл голос. — Вздумал, полчаса посидел, и я уже пойду за тобой?! А вдруг ты обманешь! Мало того… Что, если ты на королеву работаешь, а? Как мне тебе доверять?!
Я кивнул и плюхнулся на кровать, заранее зная, что эти мои действия останутся в тайне от соседа. Да и какая теперь игра в прятки, коль все пленники слышали вой парня через стену…
— Эй, — хриплый шёпот настиг меня, стоило немного расслабиться. — Ты говорил, сбежать можно. Обсудим за обедом. Не парься, я тебя сам найду, принцесска, — хохотнул мой новый напарник и надолго замолчал, оставляя меня в одиночку переживать «ужасы заключения».
Оставалось только ждать. Пустота моей комнаты и яркий свет медленно сводили с ума, не считая того, что где-то за стеной постоянно кто-то ругался, кричал, прыгал или делал хоть что-нибудь, дабы воспроизвести шум. Будь это просто молчание, я бы стерпел. Но все эти крики, ругань!.. Уже через несколько часов я не смог спокойно сидеть, а потому резко подскочил с кровати, обошёл комнату по кругу и в раздражении выкрикнул:
— Заткнулись все!
На секунду и правда стало божественно тихо.
— Что ты там вякнул?!
— А ну выходи!
— Давай-давай, что-то не нравится, иди сюда, поговорим!
Галдёж оглушил меня. Каждый пленник считал своим долгом что-то выкрикнуть в ответ, и эти «ответы» не просто повисли в воздухе: последующие оскорбления старались подкрепить аргументами, поспорить с другими пленниками… Прикрыв уши руками, я вздохнул. Можно было применить одно небольшое заклинание и лишить себя слуха, только вот я сомневался, что тело послушается. И открытым оставался вопрос, смогу ли я сдержать свою новую силу…
— Тишина, — бросил кто-то снаружи, и за минуту-две всех, кто ещё продолжал кричать, вежливо усмирили дубинками. — Что вы себе позволяете?
— А с чего нам будет указывать какой-то там чиновник!
— Да-да, заперли его там, а он раскомандовался!
Железная дверь в мою «комнату» резко распахнулась и ударилась в стену, с потолка тут же осыпалась шпаклёвка.
Просто передо мной, на расстоянии вытянутой руки, стояла девушка. Полностью в белом, она не казалась монахиней или лекарем, пусть волосы её частично и стягивала повязка на голове. Глаза незнакомки выжидающе оценивали меня, пока ладонь теребила некое украшение на шее… Я не сомневался. Подвеской девушке служил серебряный круг, перечёркнутый золотым крестом, — «величественный знак верховной церкви». (Вероятно, и эта фраза всплыла из памяти.)
Она тряхнула короткими волосами, тихо фыркнула и обернулась к другим заключённым:
— Я переговорю с этим человеком лично, и он более не станет говорить с вами, если после беседы в нём ещё останутся силы произнести хоть слово, — и она поманила меня пальцем.
Требовательно. Испытывать чужое терпение и свою удачу не хотелось, потому я молча подошёл к порогу, позволил ограничителям повиснуть на запястьях и последовал за незнакомкой.
— Так ему! — разносилось буквально отовсюду. Кто-то свистел, кто-то кричал — трудно было различить голос кого-то одного в этой своре басов.
Правда, вскоре мы покинули подземную тюрьму, и кричать стало некому. Оставалось лишь вслушиваться в жуткую тишину замковых коридоров, петляя следом за новой знакомой. В моей голове постепенно вырисовывалась карта. Быть может, пригодится, если не смогу получить расположение королевы! Но заполучив его… я оказался бы меж двух огней, вынужденный выбирать между Иторием и Коу, двумя странами, каждая из которых поступила по-своему хорошо и по-своему плохо по отношению ко мне.
У каждой страны — свои привилегии. В каждой стране оставались люди, которых я знал; люди, которым я обязан жизнью. Каждая из стран казалась мне весьма… привлекательной. И стоило только подумать о том, что некто желает собственными руками взять и обрушить эту невероятную красоту?! Мне хотелось драться. С кем-нибудь, равным по силе (а в сегодняшнем состоянии мне не трудно было бы отыскать соперника), свободолюбивым и находчивым. Чтобы в конце нашлось, за что бить. И чтобы выместить на ком-то, наконец, свою усталость. За эти дни… я мечтал порой перестать быть собой. Позволить жизни утекать сквозь пальцы, пока я хожу на работу, наслаждаюсь выпивкой и женщинами. Почему именно на мою долю выпала охрана чёртового неблагодарного мирка?!
Я вздохнул.
Оказалось, мы уже несколько минут как прибыли, а я замер перед порогом, словно истукан, и никак не переступал его.
Пришло время сделать шаг вперёд.