Глава 5
— Господи, я и понятия не имел, что сегодня будет полно народу. — Робби Бьянки бочком протиснулся к Логану, который в среду вечером стоял у блендера с бутылкой Grey Goose в руке. (Прим. пер.: Grey Goose — бренд французской водки премиум класса.)
— Праздничные тусовки, — ответил Логан, наливая розовую фруктовую смесь в высокий стакан и добавляя вишенку и зонтик. — Народ либо путешествует напоследок, либо…
— …напоследок напивается, — закончил Тейт, подходя к Робби и доставая с верхней полки бутылку текилы Patrón.
Логан взял выходной, чтобы сегодня побыть в «Сорванной вишенке» на подхвате и помочь Тейту, а еще… он вообще-то обожал праздничную толпу, а вечер перед Днем благодарения был одним из самых оживленных.
В это время года люди в большинстве своем были очень счастливы. Конечно, иногда в баре появлялся одинокий посетитель, топивший горе в стакане, но даже тогда Логану нравилось принимать вызов и поднимать несчастному настроение.
Вечерами, подобные этому, Логан наслаждался ролью бармена. И сыграет ее еще раз, перед Рождеством, но Новый год по общему согласию с самого первого дня открытия бара принадлежал только Логану и Тейту.
— Я как-то об этом не подумал, — произнес Робби, смешивая ликер «Бенедиктин» с «Трипл Сек» и французской водкой. — Все заведения, где я раньше работал, закрывались, так что я просто тусовался с семьей.
Логан закинул немного льда в низкий стакан и, быстро приготовив из виски и лимонного сока коктейль, украсил долькой лимона.
— Оказалось, очень разумная идея. В первый год, когда мы открылись на праздники, я не поверил словам Тейта, что мы сорвем большой куш.
Робби рассмеялся и глянул на Тейта.
— Но ты оказался прав?
Взяв две бутылки «Короны», Тейт ответил:
— Еще как прав. С тех пор он не сомневается в моих словах.
Заметив самодовольное выражение на лице Тейта, Логан приподнял бровь.
— А-а, без разницы. Иди лучше обслужи клиента, не серди своего босса.
Тейт тихо рассмеялся и, вернувшись к бару, толкнул пиво по стойке посетителю. В этот момент Логан закончил делать второй напиток, а Робби принял деньги и заказ на коктейль «Между простынями» (прим. пер.: «Между простынями» — алкогольный коктейль на основе светлого рома, коньяка, трипл-сека и лимонного сока).
За всеми перемещениями от задней стойки к клиентам и обратно Логан заметил подошедшего Робби, только когда тот уже схватил за локоть.
— О боже. О господи. О господи! Ты. Только. Посмотри!
Логан глянул на пальцы, впившиеся в его руку, и медленно поднял взгляд на широко раскрытые глаза и порозовевшие щеки Робби. Парень, похоже, был взволнован не на шутку. Логан оглядел людей, сидевших и стоявших у бара, но никого особенного не заметил. Тейт работал на другом конце бара с Бьянкой, так что всё было, как обычно, за исключением постоянного потока посетителей.
— Пояснить не хочешь? — спросил Логан. — Или ты только сейчас заметил мой бицепс и теперь не можешь от него оторваться?
Робби даже не моргнул. Он просто кивнул вправо, и когда Логан повернулся в ту сторону, быстро проговорил: «Только не смотри. Не смотри», и Логан рассмеялся.
— Почему?
— О боже. Ты сегодня что, забыл контактные линзы?
— Робби. Ты сегодня что, забыл, что разносишь напитки?
— Нет, но как можно не видеть, кто сидит на другом конце бара?
Логан глянул в висевшее вдоль всей стены зеркало и, пытаясь найти знакомое лицо, присмотрелся к посетителям. Но никого не увидел.
У центральной части стойки разместилась группа женщин. Они смеялись и потягивали шоколадный мартини. Рядом сидела парочка, распивавшая в честь праздника бутылку шампанского, а дальше…
«Вот ты где, — подумал Логан. — Причина экстаза Робби».
В конце барной стойки устроился мужчина в серой водолазке, которому, по предположению Логана, было в районе тридцати, и даже отсюда его сложно было не заметить.
Посетитель привлекал к себе внимание, прежде всего своим видом, в котором читалось «Лучше не лезь!». И еще он сидел совершенно один, но это его нисколько не заботило. В отличие от печальных одиноких типов, этот мужчина был один, потому что сам так решил. Судя по женщинам, бросавшим на него взгляды украдкой, мужчина обладал специфическими чертами, которые придавали ему жестокий и суровый вид, но что-то в них в купе с по-военному короткой стрижкой сильно цепляло.