Трава примята, ветка обломана совсем недавно, дерево еще сырое.
Наумов встал на площадку, достал пистолет, положил его на рогулину сломанной ветки. Точно. Стреляли отсюда.
— Есть, — крикнул кто-то, словно выстрелил за его спиной.
Олег вздрогнул от неожиданности.
— Вот она, товарищ майор! Вот! — кричал совсем молодой оперативник из райуправления.
— Кто?
— Гильза.
Медный, подернутый копотью бочонок упал между двумя сросшимися стволами и лежал словно гриб под листом.
Олег даже подивился умению оперативника.
— Молодец, — сказал он, — зови эксперта.
Вспыхнула лампа, щелкнул аппарат.
Наумов наклонился и поднял гильзу. Она лежала на ладони, бесполезная, уже никому не нужная. Разве что свистеть в нее, как в детстве. Приложил к губам и свистнул.
— Так, — эксперт покрутил гильзу перед глазами. — Ну-с, Олег Сергеевич, что вы можете сказать, посмотрев на нее?
— Калибр восемь, выбрасыватель зацепной, боек полусферический, бой центральный, гильза удлиненная, бутылочной формы. Судя по маркировке или арабская, или азиатская модель.
— Неплохо, совсем неплохо, — усмехнулся Александр Петрович. — Медики вынут пулю, тогда посмотрим.
— Я думаю, — сказал Олег, — убийца ждал здесь. Видите, как трава вытоптана. Потом выстрелил, пошел к даче. Убедился, что Бурмин мертв… А что же дальше?
— А вот дальше ничего понять нельзя, — сказал подошедший Середин, — дальше темнота. В пиджаке убитого найдено семьсот рублей, часы дорогие на руке, магнитофон японский цел, машинка пишущая.
— Надеюсь, что у убитого не было ни бриллиантов, ни иностранной валюты. — Олег пошел к даче.
— Кто знает, — сказал ему в спину Середин, — может, у него картина была или, к примеру, иконка. Помнишь, в прошлом году в Зарайске…
Как же не помнить! Прекрасно помнил Наумов, как двое приехавших из Молдавии рецидивистов ворвались в квартиру, связали старика хозяина и унесли иконку размером чуть больше ладони. Когда он пришел в милицию, такие дела были редкостью. Он о них только в сводках читал. А сейчас многое изменилось. Появился рынок сбыта. Уходят за рубеж иконы, картины, ювелирные изделия.
И жулье другое стало. Модные, образованные, спортивные. Бокс — архаика.
Тело Бурмина увезли. За столом на террасе следователь прокуратуры перелистывал листы протокола.
— Что у вас? — повернулся он к Наумову.
— Гильзу нашли.
— Это уже кое-что.
Следователь говорил значительно и веско. Показывал всем, что главный здесь он.
— Я тут начал набрасывать план оперативно-розыскных действий…
— Позвольте, я сделаю это сам, — перебил его Олег.
— Только не тяните.
— Ни в коем случае. Я осмотрю дачу.
— Конечно.
Бурмин занимал половину дачи. Две комнаты, кухня, терраса.
Олег прямо с террасы попал в комнату метров пятнадцати, у окон почти вплотную росли деревья, и здесь постоянно был прохладный полумрак. Но, несмотря на это, комната казалась нарядной и светлой. Ощущение это создавали яркий палас на полу, светло-желтая неполированная мебель, картинки на стенах.
Круглый стол, на нем керамическая ваза с цветами, шесть стульев, застекленный сервант. В нем стояли разноцветные бокалы и рюмки, сделанные из стекла.
Ни бриллиантово блестевшего хрусталя, ни тяжелого богемского стекла — ничего, что нынче стало определенным показателем общественного положения.
Олег вышел на кухню. Совсем маленькую и чистую. Только плита была покрыта коричневой пленкой убежавшего кофе. Видимо, Бурмин поставил кофейник, но снять его не успел. Во второй комнате что-то искали. Со стеллажей выкинуты книги и бумаги, вывернуты на пол ящики письменного стола, выброшены вещи из стенного шкафа.
— Отпечатков пальцев много, — сказал эксперт, — но думаю, преступник работал в перчатках.
Осторожно, стараясь не наступить на разбросанные по полу вещи, Олег подошел к стенному шкафу.
На полу лежали два костюма, раскинув рукава, словно руки, кожаный пиджак, рубашки, свитер.
— Интересно, что здесь искали?
Действительно, что можно было искать в этой маленькой чистой комнате.
Деньги? Нет, у таких людей, как Бурмин, больших денег не бывает.
— При осмотре деньги нашли, — словно читая его мысли, сказал следователь. — Семьсот рублей и сберегательную книжку. Вклад — шесть тысяч двести. Ценности?
Олег посмотрел на рассыпанные по полу бумаги, на вскрытые папки.
Так что же все-таки искал убийца?
— Когда закончите, — сказал он эксперту, — позовите меня, я сам еще раз посмотрю.
— Хорошо.
Наумов вышел на террасу, спустился в сад. Недалеко от калитки в зарослях орешника покосилась скамейка. Он подошел к ней, сел. Достал сигареты.