— Не бойся, Дейзи. Постараюсь, чтобы весь гнев обрушился только на мою голову.
— О, надеюсь, что так и случится.
— Так, значит, притащился в запряженной волами повозке и потребовал, чтобы вы немедленно поехали с ним в Йоркшир? — Дезмонд Хард уверенно кивнул ливрейному лакею и повел даму по золоченой парадной лестнице театра «Друри-Лейн» в заранее абонированную ложу.
Теперь, когда удалось избежать преследования лорда Хэлферста и родителей и беспрепятственно добраться до театра, леди Бишоп немного успокоилась.
— Да. Причем даже не счел нужным поздороваться.
— Что ж, вполне типично.
Энн бросила на виконта острый взгляд.
— Так вы знакомы с лордом Хэлферстом? Лорд Хард слегка пожал плечами:
— Немного. Вместе учились в Оксфорде. Но виделись в последний раз давно — во время его приезда в Лондон.
Энн удивилась: оказывается, маркиз и раньше бывал в столице?
— Когда это было?
— Наверное, лет семь-восемь назад.
— Хм. И даже не счел нужным нанести мне визит. — Конечно, тогда ей было всего лет двенадцать — тринадцать, не больше, но помолвка-то оставалась в силе!
— Он очень быстро уехал: кажется, умер старый маркиз. — Виконт скептически усмехнулся. — Вряд ли герою хотелось оставаться в столице после того, как поверенные заявили об угрозе банкротства.
Чудесно! Итак, Хэлферст не только груб, но и беден. Об этом родители не предупредили. Должно быть, сошли с ума, если надеются, что она добровольно согласится уехать с женихом, каким бы красивым он ни казался, и спрятаться в лачуге.
— Как мило, — пробормотала Энн и подумала, что, если маркизу нужны ее деньги, избавиться от него будет еще труднее.
Лорд Хард снова усмехнулся.
— Не переживайте, прелестная Энн, — успокоил он. — Сегодня вы со мной. Уверяю, уж я-то ни за что не лишу столь очаровательный цветок плодородной лондонской почвы.
— Спасибо. — Леди Бишоп улыбнулась и вошла в ложу, в то время как кавалер услужливо придерживал закрывавшую вход тяжелую бархатную портьеру.
— Поверьте, не стоит благодарности, — учтиво ответил виконт и устроился рядом, в ближайшем кресле.
Публика шумно заполняла театр, не обращая внимания на незамысловатое предварительное действо. Внезапно партер оживился. Энн посмотрела внимательно и среди заинтересованной толпы заметила очень красивого, элегантно одетого джентльмена в обществе столь же импозантной, но крайне смущенной мисс Амелии Реллтон.
— С кем сегодня мисс Реллтон? — спросила она спутника, из последних сил борясь с желанием посмотреть в упор. Впрочем, судя по направлению театральных биноклей в соседних ложах, прочие зрители вовсе не задумывались о деликатности.
— Хм, Полагаю, это маркиз Дарингтон, — ответил лорд Хард и откинулся на спинку кресла. — Должно быть, сошел с ума, если привел даму в партер. — Виконт придвинулся ближе и оглянулся на Дейзи — горничная скромно устроилась в уголке. — Всех тянет в Лондон на зиму и, судя по всему, на женщин, — ядовито заметил он.
Энн внезапно обрадовалась присутствию верной служанки.
— Должно быть, во всем виноват холод, — отозвалась она.
— Несомненно. — Виконт склонился и оказался неприлично близко. — Признайтесь, милочка, вы просили родителей официально расторгнуть помолвку с Хэлферстом?
Интерес в голубых глазах не соответствовал кажущейся невинности вопроса, и почему-то вспомнилось предупреждение Полин: поклонники существуют независимо от того, готова ли она признать их наличие или нет.
— Я выразила некоторую озабоченность, — осторожно ответила Энн и сама удивилась неожиданной осмотрительности. Если убедить родителей отказать маркизу, мать немедленно выдаст ее замуж за кого-нибудь другого.
— «Некоторая озабоченность» вовсе не соответствует тому настроению, с которым вы высказывались несколько минут назад, — заметил виконт и кивнул знакомым в соседней ложе.
Наконец поднялся спасительный занавес.
— Тсс, начинается, — прошептала Энн и подвинулась на самый краешек кресла, с особой благодарностью наблюдая за игрой актеров.
До самого антракта она сидела неподвижно, погрузившись в интригу пьесы. Никто и никогда не играл Шейлока так оригинально и в то же время настолько убедительно. Стоило ли удивляться, что исполнение роли мистером Кином вызвало в Лондоне настоящий фурор?
Закончилось первое действие. Занавес опустился, и Энн с восторгом присоединила свои аплодисменты к аплодисментам зала.
— Боже! — воскликнула она. — Мистер Кин поистине…
— Поистине приковывает внимание? — продолжил за спиной мужской голос. — Что и говорить, весьма примечательное исполнение.
Леди Бишоп и лорд Хард одновременно обернулись, и виконт тут же вскочил:
— Хэлферст!
Маркиз продолжал стоять неподвижно, удобно прислонившись спиной к стене возле входа. Судя по испуганному выражению лица Дейзи, горничная тоже не заметила его появления. Высокая фигура скрывалась в полумраке, однако Энн чувствовала на себе острый взгляд.
— Лорд Хард, — негромко продолжил маркиз, — вспоминаю, что вас всегда отличал интерес к различного рода пари и к чужим женам.
— Но я вам не жена, — возразила Энн шепотом.
Максимилиан резко выпрямился.
— Однако сегодняшний вечер вы должны были провести в моем обществе. Разве не так?
— Я…
— Леди Бишоп приняла мудрое решение и согласилась поехать со мной, — подал голос лорд Хард. — Буду, признателен, если вам удастся воздержаться от оскорблений.
Маркиз шагнул вперед и оказался в тусклом свете канделябров. У Энн перехватило дыхание. Старая не модная одежда исчезла, уступив место темно-серому сюртуку и брюкам в узкую полоску. Новый костюм сидел идеально, выгодно подчеркивая безупречную стать фигуры. Разумеется, он никак не мог быть чужим, взятым напрокат или взаймы, Впрочем, ум отказывался решать вопрос, откуда именно явился наряд. Взгляд скользил по фигуре, отмечая черный жилет и белоснежную полотняную рубашку, туго накрахмаленный шейный платок и холодные серые глаза.
— Вы… изменились, — пролепетала она и покраснела.
— Всего лишь переоделся, — ответил лорд Хэлферст, удерживая взгляд. — Утром кому-то не слишком понравился мой костюм.
— Полагаю, вам следует удалиться, — вмешался в разговор виконт.
Энн вздрогнула; она почти забыла о присутствии еще одного джентльмена. На красивом лице лорда Харда господствовало самоуверенное выражение, которое Энн замечала уже не раз. Выражение это сообщало, что виконт знает о собственном преимуществе и намерен незамедлительно им воспользоваться. Не приходилось сомневаться, что сейчас последует резкий выпад и поверженный маркиз покинет чужую территорию. Очень жаль, она с удовольствием полюбовалась бы на лорда Хэлферста в великолепном одеянии.
— Не намерен задерживаться, — ответил маркиз и сухо улыбнулся. — Из вашей ложи нелегко увидеть, что происходит на сцене. Я пришел лишь затем, чтобы проводить невесту туда, где ничто не мешает наслаждаться превосходным спектаклем, а именно — в мою ложу.
— Леди пришла со мной. Постарайтесь внедрить этот факт в свою тупую йоркширскую башку!
— Лорд Хард! — не выдержала Энн.
Виконт словно и не слышал предупреждения. Подошел к высокому маркизу и по-петушиному воинственно задрал голову:
— Неужели долгое отсутствие заставило окончательно забыть правила приличия? Уходите прочь!
Хэлферст лишь пожал плечами:
— Если бы я действительно забыл правила приличия, то в этот момент уже тащил бы вас вниз по лестнице и дальше, на улицу, а потом избил бы до полусмерти за то, что вы осмелились вклиниться между мной и леди Энн. Но вместо этого всего лишь прошу невесту пройти в соседнюю ложу. Воплощение хороших манер. — Он перевел взгляд на Энн. — Вам не кажется? Дезмонд багрово покраснел.