– Тайлер, ты это… за языком следи, – Марвин нахмурился, но в глазах мелькнул испуг. – Поосторожнее с такими речами, а то беду накличешь. Тут, знаешь, сколько глаз и ушей? Только и ждут, как бы выслужиться да амнистию получить с хорошим выходным пособием.
– Что-то многое не сходится в твоих рассказах, дядюшка... При таком количестве «глаз и ушей» разве можно удержать в тайне развитие Торбона и энергетический источник?
– Не совал бы ты свой любопытный нос куда не следует, малыш. Не дай боги, сгинешь бесследно…
– Уже угрожаешь?
– Нет. Предупреждаю, – лицо мужчины сделалось непроницаемым. – У нас везде есть свои люди, и причем не из последних в империи. Они нас прикрывают за хороший куш, но и рискуют здорово. Поэтому лучше помалкивай и не лезь на рожон. В случае чего даже твой статус тебе не поможет.
– Ясно, – усмехнулся Тайлер. – Я даже рад, что система на Тэлеерсе настолько прогнила. Надеюсь, когда-нибудь она рухнет, и корона станет слишком тяжела для нынешнего императора.
– Оу! Даже папочкой его не назовешь? И как можно такие крамольные мысли в голове держать? А место его, часом, занять не хочешь? – зачастил внезапно расслабившийся мужчина.
– Боги упаси! Думаю, тебе оно больше подойдет.
– Ну… тут бы я с тобой, конечно, поспорил из приличия… Но я совсем не склонен к морализму. А еще умом, красотой и врожденными талантами не обделен. Так что вынужден согласиться, – мужчина в подтверждение своих слов медленно пригладил ладонью волосы и важно выпятил грудь.
– Да-а-а… позабыло мироздание вложить в твою сущность скромность при рождении.
– Ему, видать, не до того было, – хмыкнул Марвин. – В момент моего первого вздоха оно в ужасе шарахнулось и умчалось в небытие, растеряв остатки благоразумия. Что взять с бедняги, когда на свет появляется такая драгоценность?
– Даже не спорю, дядюшка. Появление на свет двух безумных близнецов, думаю, многих тогда повергло в шок, – впервые искренне улыбнулся Тайлер. – Шутки шутками, а теперь расскажи поподробнее, чего ждать от сегодняшнего дня?
– Да чего там рассказывать, все до банальности просто. Оденетесь поскромнее, ссутулитесь, мордахи чумазые в землю уткнете – и вперед. Мой человек отведет вас в одну конторку, документы справить, а затем к источнику… Я вас там ждать буду – вместе в городе светиться нам не стоит. Обряд брачный проведем, – продолжал Марвин, не замечая, как лицо Тайлера помрачнело. – И уж только потом к архивариусу на регистрацию по месту прибытия двинемся. Лишнего только нигде не болтайте. В дом мой после последнего боя Гласа Времени вернемся, когда улицы опустеют. Ни к чему лишнее внимание привлекать. А дальше – моя забота. Все сделаю, как тебе и обещал.
Тайлер кивнул, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Что-то в голосе Марвина, в его слишком довольном виде заставляло насторожиться. Казалось, дядюшка что-то недоговаривает. Он недоверчиво покосился на родственника.
– Ну, что опять не так? – мужчина всплеснул руками, вновь начиная раздражаться. – И не смотри на меня так. Знаю, что часто обманывал тебя. Я просто должен был выживать! Не думаешь же, что мне все играючи в этой жизни давалось? Ты и сам прекрасно представляешь, что значит – быть Велирстером. Пришлось грызть глотки. Вот такая я сволочь! А иначе никак… Надеюсь, ты это понимаешь?
– Понимаю? Да ничего я уже не понимаю! Тебе что-то от меня нужно на самом деле? А если не нужно, то почему вдруг сейчас? Что-то изменилось?
По лицу Марвина пробежала сумрачная тень, будто он вспомнил что-то очень неприятное.
– Ты прав, изменилось… – голос мужчины дрогнул и перешел на тихий сип. Слова с трудом выдавливались из горла. – Тогда, когда я увидел…
– Что?
– Как цепкеры твою Люси рвали…
Тайлер побледнел и с силой зажмурился. От накативших слез глаза нещадно защипало, и злые слова сами собой процедились сквозь сжатые зубы:
– Можно подумать, ты первый раз увидел смерть.
– Не первый… И она была не самой страшной… – Марвин отвел взгляд, словно снова видел перед собой ту кошмарную картину. – Просто даже в моей совсем не добродетельной голове это не могло уложиться… Как? Как отец мог так жестоко поступить со своим родным сыном? Я видел, как тебя корежило, и слышал, как ты кричал. Этот крик был просто запредельным – не то вой со скулежом, не то рев со стоном… Но от него кровь в венах стыла…