— За будущее!
— Отличный тост. — Алек как следует хлебнул из банки, и нервная дрожь у него в животе немного утихла. — Садись. — Он показал на диван. — Да, прости, что не смогу подменить тебя в субботу, но у меня никак не получится.
— Без проблем. — Джош расположился на диване. — У тебя на носу горячая пора. К тому же не стоит создавать у Прис впечатление, что я струсил. А потом, там ведь будут подружки невесты, а? Так что если моя записная книжка пополнится, то еще неизвестно, кто остался внакладе.
— Это мысль. — Кстати, Алек понял, насколько дорога ему Молли, именно когда потерял интерес к телефонам других девушек.
— Слушай, может, ты голодный? — спросил Джош. — Я как-то не подумал об этом, пока не въехал на парковку. Наверно, стоило купить по пути пиццу, потому что, зная тебя, могу с уверенностью сказать, что ты сегодня ничего не ел. Еще не поздно заказать что-нибудь на дом.
При мысли о пицце Алек снова почувствовал в желудке неприятный ком. Теперь при мысли о пицце он неизменно будет вспоминать субботний вечер с Молли.
— Все в порядке, я не голоден.
— Ладно, подумаем об этом позже. — Джош взглянул на часы. — У нас есть еще час.
Алек с трудом сидел на месте. Ему хотелось встать и расхаживать по комнате, чтобы немного усмирить бурлящую кровь.
— Все к лучшему, приятель, — вдруг сказал Джош. — Я знаю, сейчас ты думаешь иначе, но поверь, так оно и есть.
Алек внимательно посмотрел на друга. Он подозревал, что Джош поговорил с Молли и повлиял на ее решение, но не собирался выяснять, как все было на самом деле. В любом случае Джош руководствовался сознанием своей правоты, и Алек не хотел накалять атмосферу, пытаясь разубедить друга.
Джош слегка передвинулся на диване.
— Теперь главное — вернуться к нормальной жизни. Не позволяй случившемуся выбить тебя из колеи. Семестр уже подходит к концу.
Моя учеба вообще подошла к концу, подумал про себя Алек, но, прежде чем сказать об этом Джошу, надо было обсудить другую тему.
— Я хочу поговорить с тобой о службе перевозок.
Джош усмехнулся.
— Хочешь стать моим юрисконсультом?
— Нет, я хочу работать там с тобой.
— Так у тебя не хватит на это времени. Одно дело — юридическая помощь, но ты не сможешь….
— Я хочу войти с тобой в долю — если ты, конечно, согласишься. Правда, у меня сейчас не густо с деньгами, но я постараюсь.
— Ничего не понимаю, — нахмурился Джош. — И не могу представить, как ты будешь вести дела, сидя за баранкой.
— Да не хочу я быть юристом. Я хочу просто управлять бизнесом, как ты.
Джош застонал и откинулся на спинку дивана, едва не расплескав свое пиво.
— Иисус, Мария и Иосиф! Я сдаюсь! Знаешь, я на самом деле сдаюсь.
— Джош, послушай. Все эти годы, пока я учился…
— Нет, не сдавайся, черт тебя дери! — Джош резко подался вперед, и на этот раз пиво плеснулось на диван. Джош, правда, этого не заметил, а наставил на Алека палец. — Ты самый толковый мужик изо всех, что я знаю! И твои предки так гордятся тобой! Я думал, что твоя мама как-нибудь возьмет, вставит твой аттестат в рамочку и повесит на стенку. А твой отец — знаешь, как он хочет, чтобы ты добился в жизни успеха? Так что…
— Вот именно. Все это время я пытался найти профессию, которая удовлетворила бы моего отца, а остановиться и подумать, чего хочу я сам, так и не удосужился. И знаешь, что выяснилось?
Джош сделал зверские глаза.
— Знаю! Ты настолько запал на эту женщину, что не можешь рассуждать здраво.
— Неправда, Джош. Первый раз в жизни я рассуждаю здраво. Я видел, как сильно Молли увлечена своей писательской деятельностью. И тот книготорговец… пусть он беден, но он счастлив.
— Бедный, но счастливый. Просто идеал!
— А хоть бы и так! Мне нравится водить машину. Мне нравится встречаться с новыми людьми, с людьми, которые отмечают какие-то праздники. А сколько счастливых людей видит за день адвокат?
Джош шумно выдохнул.
— Зато он зарабатывает деньги, а не шутки шутит.
— И зря. Я хочу стать твоим партнером и управлять автопарком. У нас получится.
Джош медленно откинулся назад, покачивая головой.
— Все эти годы я смотрел, как ты мечешься туда-сюда, но ничего глупее ты в жизни не говорил.
— Это значит, что ты не хочешь иметь меня в качестве своего партнера?
Алек поник. Конечно, он может начать собственное дело, но вдвоем с Джошем было бы гораздо веселее, и им не пришлось бы конкурировать.
Джош провел рукой по лицу.
— Нет, дело не в этом. Если бы ты был простым парнем, не слишком умным, но со всеми прочими твоими достоинствами, я был бы польщен подобным предложением. Но ты создан для лучшей доли.
— Ничего лучше, чем любимая работа и партнерство с тобой, я не могу придумать.
— Как мило… и как глупо. Послушай…
— Нет, это ты послушай. — Алек глубоко вздохнул. — Все эти годы я ненавидел учебу. Ненавидел так же сильно, как и ты, но я не бросал ее, чтобы сделать приятное отцу. И, если ты это заметил, у меня не хватило силы заставить себя получить хоть одну специальность.
— Еще как заметил.
— Дальше. Родители Молли хотели сделать из нее кинозвезду, но она настояла на своем и стала писательницей. Наверно, мне нужен был подобный пример, чтобы самому решиться и сделать то, что я считаю нужным.
Джош уставился на банку с пивом, которую непрерывно крутил в руках. Наконец он поднял глаза на Алека.
— Тогда хотя бы закончи этот семестр, а потом у тебя будет целое лето впереди, чтобы обдумать все как следует. Это слишком серьезное решение, чтобы принять его вот так, сразу.
— Это слишком серьезное решение, чтобы откладывать его еще дольше. Джош, я не могу закончить этот семестр. Завтра я уезжаю в Калифорнию.
Джош уронил челюсть.
— Не может быть.
— Может. Я еду за Молли.
В полдень следующего дня Молли, вслед за горничной, прошла на балкон дома Даны в Малибу. Над перилами красного дерева под жарким солнцем сверкал Тихий океан. На столе кованого чугуна, под тентом, был накрыт завтрак. В центре стола стояла ваза с розами, и их нежный аромат сразу воскресил в памяти Молли тот момент, когда Алек подарил ей алую розу…
— Молли, милочка!
Молли повернулась и обняла Дану, натянуто улыбаясь. Молли каждый раз забывала, насколько Дана миниатюрна и как хрупка под слоями многоцветного шелка, в который она одевалась дома. На экране Дана создавала впечатление уверенной, властной натуры, но при непосредственном общении казалось, что достаточно легкого порыва ветра, чтобы сбить ее с ног.
Дана взяла Молли за руки и внимательно оглядела.
— Ты, как всегда, прекрасно выглядишь. Этот топик и джинсы очень стильные. О, где вы, денечки, когда и я могла себе позволить носить такие вещи?
Молли не сдержала смеха, глядя на гладкое, без единой морщинки, лицо Даны и копну ее темных кудрей.
— Перестань, Дана, ты можешь хоть сейчас надеть нечто подобное, и мужчины не дадут тебе прохода.
— Да, конечно, если только ты имеешь в виду дом престарелых! Ладно, давай перекусим. Я жутко проголодалась. — Она повела Молли за стол с таким видом, словно той было от силы пять лет. — Ирма, принеси обед и мартини.
На самом деле Молли было как раз пять лет, когда она впервые очутилась на этом балконе. Тогда была в разгаре какая-то вечеринка, но Дана достала колоду карт и сыграла в «рыбку» с маленькой гостьей. С этой минуты она навсегда завоевала сердце Молли.
— Как дела в Коннектикуте? — спросила Дана, пока горничная ставила на стол крабовый салат и нарезанную дольками дыню.
Молли пригубила мартини — вообще-то, она пила его только у Даны. И, возможно, дело оказалось в мартини, возможно — в запахе роз, но в любом случае Молли выпалила прежде, чем успела подумать:
— Я встретила кое-кого.
— Правда? — голубые глаза Даны заблестели от любопытства. — И как он? Наверняка замечательный, иначе ты бы не обратила на него внимания. Когда ты нас познакомишь?