Уберите давящую, нерассуждающую силу произвольных, взятых с потолка плановых заданий, уберите строжайшую ответственность министерств за выполнение этих заданий, лишите ведомства и местные партийные, советские и хозяйственные органы их нынешней главной функции — во что бы то ни стало «выколотить» план. Тогда и можно будет сказать, кто же он в действительности такой — наш бюрократ. Согласен: устранение функций — это задача намного более трудная, чем механическое сокращение аппарата на треть или даже наполовину. Но, не устранив функции, нам никогда не сломать сопротивление ведомств и местных властей экономической реформе: у них в реальности нет никакого другого выбора, кроме именно сопротивления ей.
Здесь же, думаю, лежит выход и из другого тупика, из другой огромной проблемы: как добиться заметного улучшения жизненного уровня населения, как изменить нынешнюю социальную обстановку, чтобы люди поверили в перестройку, в экономическую реформу, чтобы они преодолели свою пассивность, к которой их приучали десятилетиями.
Указывают, например (и совершенно справедливо), на неоправданно высокую норму накопления в нашем народном хозяйстве (порядка 40 процентов, если устранить искажения нашей статистики), которая, по существу, все более и более обслуживает своего рода «вечный двигатель», «дурную бесконечность» — производство ради производства, без малейшего конечного эффекта ни для массового потребителя, ни для решения общих социальных проблем страны и расширения ее социальной инфраструктуры. Добро бы хоть для производства средств производства эта, вероятно, самая высокая в мире норма накопления давала бесспорный эффект: если не сейчас, тогда, может быть, лет через 20 или 50 она сказалась бы и на уровне жизни простого человека. Но в действительности огромная часть этого накопления тратится впустую, идет лишь на поддержание «холостого хода» нашей хозяйственной машины. Товарные запасы у нас сейчас, например, растут в 5 раз быстрее, чем в США, а общая их величина по отношению к национальному доходу более чем в 3 раза выше, чем у них. Фондоотдача у нас в последние 25 лет снизилась в 2 раза, в том числе в строительстве — в 3 раза. В мире завод любого профиля и любой мощности строят обычно за 1,5–2 года, у нас за 11–12 лет и более. Мы до сих пор позволяем себе, например, такую роскошь, как держать целое министерство — Минводхоз — с годовым бюджетом свыше 10 миллиардов рублей и 2 миллионами работников, которые делают в основном только вредную работу. А если бы оно строило дороги, элеваторы, мосты, жилье?
Причина всех этих явлений — в порочности самой системы всеохватывающего директивного планирования, тормозящего «прокручивание колес» в нашем экономическом механизме. И выход здесь лишь один — самонастройка, хозрасчет, рынок. Тогда и на накопление мы сможем пустить много меньшую долю национального дохода, чем сейчас. Полностью хозрасчетное предприятие не сможет и не будет (чтобы не разориться) держать у себя чудовищные запасы материальных ценностей, иметь незагруженные производственные мощности, строить «египетские пирамиды», которые никому в стране не нужны.
А это лишь один из источников повышения жизненного уровня и развития отраслей экономики, работающих на конечного потребителя. Существуют и многие другие. Пора, например, по-деловому обсудить наши реальные возможности улучшения жизни населения за счет сокращения армии и оборонных расходов, системы государственной безопасности, разнообразных правоохранительных органов. Всем также ясно, что управленческий аппарат во всех звеньях и на всех этажах нашей экономики неимоверно раздут и во многом приобрел уже чисто паразитический характер. Мы рекордсмены мира по доле управленцев во всем населении. Даже следующий за нами Китай по нашим «нормам» должен был бы иметь сегодня не 27 миллионов «ганьбу» (и это считается у них слишком много), а 70–75 миллионов. Возможности здесь видны, что называется, невооруженным глазом. Например, если считать одних только водителей персональных автомашин, то мы, социалистическое государство, занимаем сегодня, наверное, первое место в мире по численности профессиональной прислуги. И опять выход один — устранение функций ненужной административной надстройки, хозрасчет, самоокупаемость и самофинансирование производственных коллективов.