Пока есть ведомства, будет и ведомственность. Рубить ее надо под корень вместе с хозяйственными министерствами. Я, например, вообще не возьму в толк: чего ради существует Минводхоз? Одни его организации обводняют Каракумы, другие осушают белорусские болота — что у них общего? Какие такие хитрые связи между ними, что иначе их и не наладишь, кроме как через кабинеты на Ново-Басманной? Начальники этих организаций встречаются-то, может, раз в году на каком-нибудь совещании, но у тех же ирригаторов Средней Азии живые контакты с заказчиками, с металлургами Магнитки и Новокузнецка, с цементниками, с поставщиками леса. Никому, однако, еще не пришло в голову объединить всех их в суперминистерство. Достаточно, если партнеры станут договариваться между собой, не испрашивая на то позволения из столицы. Такой порядок — составная часть экономической реформы, о которой мы много и умно говорим, только дела пока не видно.
Так что же, ведомство мелиорации виновно во всем? Так, да не так. Оно, конечно, обладает разрушительной мощью, однако же не всесильно. И маленький, суетливый человек из этой заурядной конторы не очень похож на демоническую фигуру, которой по плечу учинить катастрофу едва ли не глобального масштаба. В предпринятом разыскании нужен мне фигурант покрупнее. Попробуем поискать его совсем в других сферах.
2
Разобраться в здешних делах крепко помог мне профессор Сайдирахман Мирзаев, заведующий кафедрой Ирригационного института в Ташкенте. Спросишь — и на память выдаст цифру, давний факт. Я пробовал проверять за ним — зряшная трата времени. Его справки о людях, сколько-нибудь значительных, точны и остры. Словом, не собеседник — находка для журналиста. И когда на представительном совещании в Ташкенте по аральской проблеме профессор взял слово, я схватился за блокнот.
— Арал погублен Каракумским каналом, — заявил профессор. — Туркмены теряют в нем восемьдесят процентов воды.
В Ашхабаде мы потом два дня разбирались со специалистами, считали так и этак — потери в самой магистрали составляют самое большее 18 процентов, что совсем неплохо даже для бетонированных каналов, а здесь русло земляное. Мы проехали и пролетели вдоль всей тысячестокилометровой трассы, проплыли изрядный перегон на катере, побывали на головном сооружении, где амударьинская вода начинает свой путь в Туркмению, — никак, ну никак не мог канал погубить Аральское море хотя бы по той причине, что забирает он менее одной пятой стока могучей Аму. Однако эти общеизвестные факты мало кого интересовали на данном симпозиуме — все равно виноваты туркмены.
Примерно через месяц мы попали на такое же совещание в Ашхабаде. Старый ирригатор Б. Ф. Дмитриенко, главный инженер ведущего проектного института, сообщил о сваре в Ташкенте. Не берусь описать ярость зала. Участники встречи потребовали, чтобы мы, приезжие журналисты, поклялись, что печатно опровергнем инсинуации в адрес Туркмении.
Еще недели через две — совещание в Душанбе. Председатель узбекского общественного комитета по спасению Арала писатель Пирмат Шермухамедов резонно заметил, что не стоило бы винить во всех бедах один Минводхоз, гораздо опаснее межнациональные распри. Писатель рассказал о встречах с руководителями четырех республик — все за спасение Арала, только начинать должны соседи.
Не подумайте худого — в каждой республике признают и собственные промахи, но примерно так: и у нас есть отдельные недостатки, и у них сплошные безобразия. Ситуация тревожная. Оно бы спокойнее отвернуться, сделать вид, что ничего такого не произошло. Только произошло ведь, и прятаться от беды не в наших правилах.
Сами участники дискуссий искренне полагают, будто спор идет о дележе воды — кто у кого ее перехватил. Однако во всем регионе и в каждой республике по отдельности воды сегодня мало сказать в достатке — в избытке. Истина всегда конкретна: сегодня, сейчас избыточное водопотребление — бич Средней Азии, ближайшая причина деградации земель. Подоплека распри иная. В последнем счете это варварская командно-административная система, способная всех перессорить в общем нашем отечестве. Она проста, как чугунный утюг: предприятия республик складывают прибыль в общий котел, а центр делит ее потом по ведомствам и регионам пропорционально ширине начальнических глоток. Мы толковали уже, что ведомства хватаются за грудки на подступах к государственной казне. Руководители регионов умеют работать локтями не хуже. Это вульгарное, давно известное нам местничество в многонациональном крае принимает лишь форму, видимость, обличье межнациональных коллизий.