Д. Шушарин писал - “Секрет успеха путинской власти – отсутствие харизматичности у ее обладателей, мимикрическое и сущностное слияние с большинством. То, что намечалось как тенденция в прежней тоталитарной модели, реализовалось ныне – масса поглощает власть, десубъективирует ее”. Здесь, наверное, как и у Г. Павловского с его “Российская Федерация не рушится, поскольку ее нет в качестве государства, ансамбля национальных институтов — она лишь государственность, его правдоподобный и эффективный заместитель”, решается задача - как об этом говорить, выработать язык и, соответственно, затем какие-то программы, приспособленный язык к уникальности того социального конгломерата, что образовался или образуется на наших территориях. На него перенос исторических аналогий невозможен, начиная, например, с термина "власть". Похожее и у Мамардашвили - “Нами управляют посредством нашего взаимного управления друг другом. Власть амфорна, она растворена в том, что люди сами над собой делают. Власть всегда устранена. Мы даже не можем найти эту власть, которую можно рассматривать как противника. Вот это есть реальность. И она действует, а не слова, которыми мы это называем. Слова-то языка по происхождению европейского, содержащего всю эту политическую терминологию, а они переносят на социальный кисель, в котором у людей, употребляющих эти слова, нет внутренних эквивалентов этих слов…”
По Луману структура - это динамическая граница которую сама структура устанавливает с внешней средой. При этом структура самой среды не видит а только пользуется ею, непрерывно строя из своего материала внутренние модели, которыми реагирует на вызовы среды. И вот сейчас, с нашего уникального места можно наблюдать, как структура их цивилизации, при столкновении с нашей средой пытается привычно строить описание. И терпит полный провал, нет у ихнего языка средств для описания нашей среды. Во многом это связано наверно и с тем, что при общении мы имитируем язык их смыслов и понятий, подражаем им. Что совершенно исключает диалог и понимание. Ведь понимание предполагает общность целей или ценностей. Какие цели, ценности могут быть у подражания? Да такие же, подражаемые. Т.е их цивилизация в лице нашей, внешней для них, среды столкнулась с симулякром, с мороком, который не может быть ни их структурой ни внешней средой для их структуры. И эта неспособность ни ассимилировать среду ни провести границу с ней, наверно и есть самая главная угроза их цивилизации.
Причем наверно и мы, ихняя внешняя среда, до этого инертная, пытаемся организоваться, пытаемся создать квазиструктуру, замкнуть дискурс на некую целостность. Ведь любая общественная структура, созданная и поддерживаемая коммуникацией, только тогда структура, когда она замкнута. Это и будет тот своеобразный новый общественний договор, по Шушарину - "сейчас в России абсолютное большинство населения счастливо от того, что власть их не только ни к чему не побуждает, но, напротив, просит не делать никаких усилий”. И далее, в ситуации, когда история “неожиданно оказалась соотнесенной с нашей жизнью не через цепочку каузального опосредования, но непосредственно»(С.Аверинцев), мы наблюдаем, прерываемые катастрофами, попытки наличного общественного состояния на наших территориях замкнуться, выработать собственные ценности и создать на этих ценностях целостность, т.е. структуру. Похоже на то, что в этом противостоянии западному миру, в использовании уже его как окружающей среды, новая структура пытается замкнуться созданием механизма, в котором симулякром христианства имитируется различение добра и зла, механизма, назначение которого только одно – уничтожение прилегающей цивилизации. Христианской, замечу, цивилизации.