Я отхлебнул из кружки.
- А вот в вас я этого не чувствую.
Я улыбнулся.
- Вы совсем меня не знаете. Я, на самом деле, могу быть таким, каким я нужен в текущий
момент. Вам я требуюсь как сочувствие и понимание. Как нежность и забота. Как человек,
который покажет вам, что вы не одиноки со своими проблемами и сможет оказать вам
поддержку. И знайте, что с вами я всегда буду именно таким, если только вам не потребуется что-
то другое. Но с другими… С другими я буду другим.
- Психоэмоциональный хамелеон?
- Что-то в этом роде, но не совсем так. Но вас не должно это беспокоить. Вы видите ту часть
меня, которую я редко показываю окружающим.
- Не надо… Не надо пытаться обмануть меня такими словами.
Я с оттенком легкой грусти покачал головой.
- Я пытаюсь обмануть не вас, а себя. Я показываю эту часть всем, с кем я взаимодействую,
но ее замечают единицы, и я привык считать, что я уже совсем другой. Жесткий, расчетливый,
непредсказуемый, подчинивший свою жизнь тому, чтобы разгребать чужие проблемы и не
желающий идти на компромисс.
- Вы не такой. Вы любящий, заботливый человек, который просто повидал слишком много
боли. Вы пытаетесь дать людям свою заботу и любовь, но большая их часть принимает это как
должное, хотя на самом деле – вы ничего им не должны. Просто вы не можете жить по другому,
как и я.
Впервые за очень долгий срок я расслабился. Спорить с эмпатом, который лучше тебя знает
то, что ты из себя представляешь, бесполезно, и если эмпат говорит тебе какой ты, значит, таким
ты и являешься. По крайней мере, для него.
Она встала со своего стула, подошла ко мне и села на колени. Легко приобняв меня за плечи
одной рукой, второй она провела по моим волосам.
Я полностью открылся и стал впитывать все, что она давала мне. Любовь и нежность, тепло
и уют, заботу и ласку. Я впитал даже те небольшие искорки смеха, которые были в ее глазах, и
ощутил, что этот смех вызван моим отношением к себе.
То, что она давала мне тогда, бесполезно было пытаться описать словами. Заблудившись в
этом моменте, я позабыл про все тревоги и дела, которые ждали того, что я к ним вернусь.
Но я не только брал от нее предложенное. Я отдавал ей тоже самое, то, в чем она нуждалась
даже больше чем я.
Такие моменты возникают в жизни крайне редко, и не стоит нарушать их грубостью
физической близости. Мы не были влюблены друг в друга, мы просто оба понимали, что каждый
из нас нашел себе поддержку в своем одиночестве, и нам не требовалось большего.
Это длилось дольше, чем каждый из нас мог рассчитывать. Обычно, каждый человек получает
лишь несколько минут подобной близости за всю жизнь, а у нас ее были часы.
Когда небо за окном начало светлеть, она поцеловала меня в щеку.
- Ты уйдешь – произнесла она, констатируя факт.
- Я должен.
- Знаю. Твой долг, он всегда тянет тебя вперед, и остановиться ты не сможешь. Просто помни,
что я есть.
- И ты. Я оставлю тебе свой телефон, и когда жизнь будет казаться невыносимой – тебе
достаточно будет набрать номер, чтобы я приехал и помог тебе.
- Хорошо.
Мы оба знали, что она никогда не наберет мой номер, а я больше не приеду в этот дом, но
хотели верить в то, что это может произойти.
- Ты не боишься меня? – спросила она.
- А я должен бояться?
- Да. Того, что как только ты выйдешь за дверь я наберу твой номер и тебе придется
вернуться. Того, что ты не сможешь уйти.
- Я не боюсь. Я хочу этого.
Она только покачала головой.
- Ты уйдешь.
Она была права. Спустя час я ушел от нее, и каждую секунду я надеялся на то, что она
позвонит и вернет меня, но этого не произошло.
На следующий день меня вновь закрутил вихрь чужих страстей, и больше я никогда не видел
этой девушки, с ее изумительными зелеными глазами, и потрясающим даром.
Я никогда не рассказывал Олегу о ее существовании, поскольку прекрасно знал, что Олег, с
его практичностью, мигом постарается пристроить ее к нашему делу, а это ее погубит.
Наверняка вас мучают вопросы, почему я ушел, или почему мы не продолжили наши
отношения, и я, пожалуй, отвечу на них. Все дело в том, что между нами не могло быть долгих
отношений. Вместе мы могли бы сосуществовать только в атмосфере полного доверия и
абсолютной правды, а я, битком набитый чужими тайнами и секретами не мог бы рассказывать
ей обо всем. Да и то чудовище, которое скрывалось во мне – я не смог бы показать ей его. К тому
же, она действительно была права. У меня был тот долг, который я выбрал для себя сам, и с ним у
меня не было ни малейшей возможности подарить ей вечность отношений.
Однако я на всю жизнь запомнил то, маленькое чудо, которое она подарила мне.
История четвертая
Я стоял, и ждал «клиента» уже добрых полчаса. Договорившись пересечься с ним, чтобы он
мог изложить мне свое дело, он не предупреждал, что может задержаться, и это слегка бесило,
как и то, что он даже не удосужился позвонить и предупредить, что задерживается.