К мальчику подходит мужчина, голос которого он слышал вчера, и гладит его по волосам.
— Адам! Ты опять здесь? — спрашивает он. — Неужели тебе не интересней играть с друзьями?
— Со мной не очень любят играть. Они любят только придумывать мне новые прозвища, как всегда, очень «оригинальные».
— Я думаю, что это ты не хочешь играть с ними. Ты гораздо умнее, и тебе с ними скучно, — говорит мужчина. Его глаза полны доброты настолько, насколько полны они и усталости.
— Может, и так. Но было бы неплохо иметь друга.
— Что читаешь сегодня? — спрашивает мужчина, глядя на книгу. — Тебе не рано это читать?
— Она вчера приходила и говорила мне, — с разочарованием произносит мальчик.
— Она на самом деле добрая, — мальчик смотрит на мужчину с недоверием. — Ну, раньше точно была доброй. Она через многое прошла, поэтому не обращай внимания на ее злобу.
— Она не может простить его?
— Думаю, да.
— Но вы же простили?
— Она женщина. У женщин все иначе.
— Можно я буду приходить и читать ему?
— Конечно, но лучше читай ему сказки.
— А разве он писал сказки?
— Нет, но не обязательно читать ему его книги.
— Но мне хочется узнать о его жизни. И я думаю, что только так он сможет оттуда вырваться.
— Я думаю, у тебя все получится.
— И тогда вы не будете отключать его?
Мужчина проигнорировал вопрос.
— Пообещайте, что дадите мне шанс, — произнес Адам с умоляющим лицом.
— Обещаю.
Глава 3
На следующий день Адам по обычаю в больнице. Кто-то сегодня открыл шторы, и комната встретила его непривычной светлостью. Он пододвинул стул и открыл книгу.
Позади раздался скрип.
— Добрый день, — прозвучал голос главного врача больницы. — По тебе можно часы сверять.
— Школа в двух кварталах. Пришел после уроков.
— Что читаешь?
— Рассказы.
— А, его истории? — кивает доктор. — Теперь понятно, почему с его мозгом произошли небольшие улучшения.
— Правда? — радостно округляет глаза мальчик. — Он поправится?
— Не могу тебе этого обещать — всего лишь небольшие улучшения, но такого прогресса не было за полтора года терапии.
— Я знал, что это поможет.
— Приходи почаще.
— Я не смогу приходить всю неделю, — Адам скорбно опускает глаза.
— У тебя что-то стряслось? — спрашивает доктор, хотя у него совсем не выходит сделать сострадательное лицо.
— Тетка умерла — придется ехать в другой город на всю неделю.
— Мне очень жаль.
— Ничего. Я совсем не знал ее, но мама говорит, что надо.
— Тогда до скорых встреч. И возвращайся поскорей, ты нам здесь очень нужен.
Мальчик радуется, когда доктор уходит. Он совсем не нравится ему. «У хорошего человека не может быть настолько угрюмых глаз», — думает Адам, открывая книгу.
***
Рассказ третий
Самолет идет на посадку. Температура внизу — тридцать четыре градуса. Мы в пути уже не менее двенадцати часов. Ладно еще первый перелет до Шаржи, там хоть были свободны четыре задних ряда, и я всю дорогу проспал на трех креслах. Но второй перелет — пытка: расстояние между сиденьями, не рассчитанное для моих длинных ног, турбулентность одна за одной, и этот маленький монстр ревет всю дорогу. Если бы не фляга с егермейстером от Глеба, сидящего через проход, — обломки моей крыши остались бы в салоне этого самолета.
Вера просыпается, только чтобы застегнуть ремень безопасности. Наверное, простудный жар помог ей справиться с перелетом лучше, чем нам алкоголь. Да уж, ну и парочка из них получилась. За последние два года они расставались уже больше раз, чем я с девушками за всю жизнь. После каждого разрыва она искала мое дружеское плечо. А я притворялся, что верю в ее «этот раз уж точно последний». Мне было жаль ее. Ее красота и нежность достойны гораздо большего. Потом я совсем не удивлялся, видя их вместе на очередной вечеринке. Она прощала, что и не странно, ведь девушки клюют на его скверный характер, как пираньи на свежее мясо.