Глеб хватает ее руку и сдавливает в своей ладони.
— Где она? Она может нас услышать.
— Ты делаешь мне больно. Ты всегда любил делать мне больно, — говорит Лили, и в ее глазах страсть граничит с безумием. — Закрылась в комнате. Она у тебя такая ранимая. Не знаю, переживет ли она подобное. Так что лучше давай вернемся к ней и доведем дело до конца.
— Конец уже давно наступил, сколько раз тебе это повторять?
— Милый, но я же всегда получаю то, чего хочу. Ты ведь знаешь, что сопротивляться бесполезно.
Одной рукой он хватает ее за подбородок, впиваясь пальцами в щеки, другой берет за талию, прижимая к себе. Он целует ее, до крови кусая за губу.
— Вот видишь, милый, никто не устоит передо мной. Ты же сам это говорил.
Он берет ее за руку, и они вместе входят в прихожую.
— Подожди здесь. Сейчас я все улажу.
Глеб заходит в супружескую спальню. Вера лежит на кровати, отвернувшись.
— Ты меня ненавидишь? — спрашивает она заплаканным голосом.
— Нет. За что мне тебя ненавидеть?
Вера поворачивается к нему, и он видит ее потекшую тушь и волосы, которые теперь совсем растрепались.
— Я думала, тебе понравится мой подарок. Мне казалось, что, если я сделаю это для тебя, ты станешь прежним. Ты снова будешь смотреть на меня, как тогда.
— Похоже, мы почти угробили наш брак, раз докатились до такого.
— Думаешь, у нас еще есть шанс?
— Думаю, что если мы не попробуем, то будем жалеть до смерти и умрем с мерзко-угнетенными лицами.
— Не попробуем с ней?
— Нет, — улыбается Глеб. — Если не попробуем друг с другом.
— Но разве мы не пробовали?
— Значит, нужно пробовать по-другому.
— Ты знаешь как?
— Определенно.
Она улыбается. Не было еще ни одной ситуации, когда он не знал бы, что нужно делать.
— С чего начнем?
— С самого сложного — понять друг друга, открыться и рассказать всю правду. Если это не поможет, значит, мы действительно обречены.
— Хорошо. Можно я первая?
— Ты сегодня уже была первой, моя очередь.
— Я готова.
— Только это будет больно.
— Я готова.
— Я изменял тебе.
Вера отводит глаза в сторону и, легко покачивая головой, показывает, что ждала подобного, но ее кулаки все равно сжимаются.
— Я изменял тебе с ней, — показывает он на дверь. — Эта тварь вскружила мне голову. Я не смог устоять.
Вера отвешивает ему хлесткую пощечину, затем смотрит в глаза и бьет еще раз. Ее глаза пылают, извергая лаву, разражаясь молниями и ядерными вспышками.
Она встает, выбегает из комнаты и подбегает к Лили, которая сидит на стуле, вглядываясь в окно. Вера хватает за спинку стула двумя руками и тянет. Вино разливается по паркету, бокал звонко разбивается. Лили падает на пол. Вера пинает ее ногой, обливая ругательствами, хватает за волосы и тащит к выходу прямо по луже от вина. Наступая на стекло, она содрогается от боли, но продолжает начатое. Лили визжит и хватается за руки агрессора, впиваясь в них ногтями. Глеб смотрит на все это с совершенно бесстрастным лицом, хотя подобного от жены он точно не ждал.
Вера выволакивает Лили к двери и отпускает, собирая ее вещи. Та поднимается со страхом в глазах. Жена открывает дверь и замахивается на гостью, которая закрывает лицо руками. Теперь Лили уже не настолько сексуальна. Ее волосы растрепаны, макияж размазан, платье в пятнах от вина.
Вера толкает ее, и Лили падает за порогом. Вслед летят ее вещи.
— Убирайся! — кричит она, добавляя ругательств, и плюет в сторону Лили.
Дверь закрывается. Вера, прихрамывая, заходит в прихожую, оставляя на паркете кровавые следы. Когда она садится на стул, Глеб приносит аптечку и начинает обрабатывать ее ступню.
— У тебя тут небольшой осколок, — говорит он, извлекая стекло из ноги.
Молчание. Он промывает рану антисептиком и начитает бинтовать.
— Я тоже спала с ней, — произносит Вера. Он останавливается, закрывает глаза и тяжело выдыхает. Потом продолжает бинтовать ей ногу.