Фундамент старой школы нашли на краю бывшей деревни среди высокой травы. Не заросшим осталась лишь середина довольно большого разрушенного строения. Фундамент здания возвышался над землей почти на метр. Была заметно, что местные разобрали и вынесли из школы все, что смогли. На кирпичах были характерные отметины работы тяжелой техники. Ориентиром был один из углов развалин.
Приступили к работе. Начали прощупывать почву в заданном направлении. Камни. Большие и маленькие. Даже предметов обихода не попадалось, что наводило на мысли о том, что деревенские уходили с обжитых мест не торопясь и собирались по-деревенски основательно.
Минут через пятнадцать таких хождений вы вышли на песчаный бугорок в заданном направлении относительно недалеко от развалин школы.
Щупы благополучно ушли в низ. Раздался характерный глухой стук. На глубине около полутора метров щупы раз за разом натыкались на что-то твердое. Сама почва давала повод все перекопать – грунт в этом месте был неправильным, неоднородным, с характерными впадинами и провалами.
С местом определились. Начали копать. Копали втроем. Остальные пошли на разведку в лес.
Лопата за лопатой. Одна большая, штыковая, и две малые, саперные. Раз, два, три… Раз, два, три… Бери больше! Кидай дальше! Пока летит – отдыхай! Так и работали. Не пили. Не курили. Работали больше просто из энтузиазма. Куча выбранного грунта становилась все выше, а яма все глубже. В земле не находилось ничего, но это нас раззадоривало еще больше!
Мы углубились на полметра. Шурфы не делали, стали окапывать все набитое место сразу. Нас трое. Копаем вместе. Работают все.
К возвращению командира с остальными ребятами к раскопу, у нас уже была вырыта яма примерно три на три метра и почти в два метра глубиной. Вершину выброшенного грунта венчала горсть камней, бывших когда-то скорее всего глиняными горшками или же просто рассыпавшимся шлаком.
На нас посмотрели как на неразумных. Но все убедились, что терпения и трудолюбия нам не занимать.
Командир с ребятами в лес сходил также впустую. Опять местные нас немножко провели. Или просто перепутали место.
Бывает.
История пятая. Про призраков.
А Вы верите в призраков?
Нет? Раньше я тоже не верил. В скелетов на лестнице у мусоропровода и про духов я смотрел мультики и читал сказки. Они и подкрадывались ко мне в вечерней темноте, когда я выносил ведро с мусором на лестничную клетку и подстерегали в квартире по пути в кровать из душа. А вот про призраков не слышал. И, соответственно, не верил. Причем опасность подстерегала меня только дома, в Москве. Мерещилась костлявая рука, тянущаяся ко мне в темноте с лестничной клетки, или что – то непонятное, стремящееся утянуть меня под кровать. На даче же мы возвращались домой поздно ночью, бродили про лесу в темноте, но даже намека на что – то недоброе у нас не возникало. На даче я спал с самого детства один. Более того, в отдельном от взрослых доме. Я совершенно спокойно поднимался по лестнице вдоль дома, выключал свет и ложился спать. И все. До самого утра.
А вот повзрослев, столкнулся с неизвестным.
Это было в уже далеком 1999 году. Мы тогда с ребятами в составе поискового отряда работали по Войне 1941-1945 года. Работали по нашим непогребенным бойцам. Поднимали. Передавали местным властям для захоронения. Несколько раз поднимали бойцов с жетонами. Пару даже смогли восстановить и найти родственников. На местах наших раскопов вели бои воинские части, формировавшиеся в том числе и в Москве. Ездили по деревням и селам. По близлежащим городам. Искали родственников. Рассказывали им о поднятом предке. Где нашли и где его захоронили.
Смотрели на взрослых плачущих тайком от родных мужиков, на ставших бабушками внучек поднятых бойцов.
За нашим отрядом был закреплен участок на границе Московской и Смоленской областей. До нашего вступления в отряд, на этом участке уже работали 3 года. Находили много следов войны. Неразорвавшиеся минометные мины, сгнившие гранаты. Горы гильз и россыпи проржавевших патронов. Бойцов не поднимали.
В первый раз мы поехали кружным путем, через ближайший райцентр. Сначала на метро, потом на электричке. От Москвы почти 160 километров. Потом на стареньком автобусе Лиазе. Еще верст 30. Потом пешком через деревню. Переправа через бурлящий от вешних вод ручей. Первые промоченные ноги. Ехали молодые, глупые. Вещей в рюкзак набили много. И половина вещей - лишние. Но про запас. Еды взяли. Помимо закупленного централизовано организатором, каждый взял с собой “еще по чуть-чуть”. Станковые рюкзаки “Ермак”. Потому что “держат спину”. Берцы. Кроссовки. И все это на себе. Пешком. По раскисшим от стаявшего снега дорогам. И еще через лес. Практически без остановок. По пути глаза резали заброшенные и сгоревшие дома и целые деревни. Что-то после немцев осталось. Что-то, очевидно, сгорело уже не так давно. В полях, на опушках леса попалась даже пара брошенных комбайнов. Разруха.