Трактирщик тоже обернулся:
- Жалко парнишку. Так пел вчера, что я словно дома на юге очутился.
- Жалко. Только ему твоя жалость уже ни к чему.
Опустевший погреб трактира пах прелой попоной, сеном и навозом. Сюда согнали оставшихся снаружи лошадей. А стоявшие особняком дубовые бочки с конопляным маслом для светильников, на сколько смогли вычерпали. Перспектива удержания стен трактира вынуждала последовать старой доброй традиции. Ведь хороший враг - враг облитый кипящим маслом. Уже когда ворчащий на боль в спине Морис, поднялся наверх с последним ведром - хозяин трактира лично спустился в погреб. Под соломой на мощеном полу он нащупал ногой железное кольцо и потянул за него. Между камней открылся небольшой люк. В него не пролез бы человек, разве только кошка. Ван-Гес взял в руки молот и, одним точным ударом, проломил дно каждой бочки. Остатки масла потекли по камням, устремляясь в дыру в полу.
- Надеюсь до этого все-же не дойдет. - Пробормотал себе под нос старик.
Снаружи кипела работа. Ксави отложил книгу и забрался на крышу. Пока писарь проверял обзор с башен, где засели мертвые лучники, судья стоял на крыльце и курил. Умиротворенность его лица удивляла прохожих, но в то же время они чувствовали себя спокойнее.
- Последняя битва, старый друг? - Ван-Гес присел рядом на ступеньку раскуривая трубку.
- Многие из тех, кто сражался со мной рядом, и первую-то не пережили. Чего уж нам ворчать на судьбу?
- Ты прав. Мы прожили долгую жизнь. Умереть сегодня не страшно.
- Угу. Но и спешить на ту сторону не стоит.
- Не стоит. - Старик зубами выдернул пробку из бутыли и плеснул в кружки.
Лошади, согнанные под трактир вели себя беспокойно. Но они были тревожны не из-за стесненных условий. Их что-то пугало.
Вначале Яков услышал шорох. Будто кто-то скреб метлой о каменный пол. Он постарался зарыться поглубже, но шум нарастал и приближался. Становился похож на хруст снега. Спросонья ему почудилось, что он спит на улице рядом с конюшней. Мужчина приоткрыл глаза и попробовал выбраться из-под соломы. Похоже про него все забыли. Вчера, когда жрец получил по заслугам, он - герой вечера, выведший злодея на чистую воду, был в центре внимания. Угостить его келихом сидра считал за честь всяк, кто был в трактире. Наконец, вдоволь искупавшись во всеобщей любви, он решил пойти позлорадствовать над поверженным врагом. Да там и свалился в кипу соломы, а после заснул в соседней темнице.
Из стены выпал камень. Потом ещё. И ещё один. И наконец в образовавшемся проеме показалась отвратительная морда похожая на огромного сурка без шерсти.
- Землегрыз! - Яков осел на пол своей узкой темницы и попятился назад. - Землегрыз!
Существо неуклюже выбралось из тоннеля и оттолкнув лошадь, стоявшую на пути, двинулось прямиком к решетке. Со зрением у него было неважно, но громкие звуки его привлекали. Пьянчуга понял это по растянувшемуся в подобие кривой улыбки его грязному рту.
Пока сизый дымок стелился чуть выше голов двух старых друзей на крыльце, книга оставленная Ксави под замком, в кабинете хозяина трактира, зашевелилась. Из-под тряпицы, наброшенной на ее деревянное тело выбралось нечто тонкое и длинное, похожее на лапку насекомого. Потом еще одно. Следом еще. Когда их оказалось достаточно, чтобы приподняться - книга осторожно сползла со стола и быстро юркнула в ближайшее духовое окно, уходившее в подвал.
Решетка, за которой прятался в углу темница несчастный недотепа, сильно прогнулась внутрь под ударами головы землегрыза. Он не обращал внимания на толщину железных прутьев. Его интересовала лишь пища, что так жалобно скулила за ней. А Яков все продолжал бормотать сквозь слезы стекавшие по поджатой нижней губе и подбородку. Пасть чудовища мерзко смердела уже в нескольких футах от его лица, когда посыпалась кладка и решетка выпала из стены. Пьяница взвыл от осознания неизбежной смерти и закрыл глаза. Зверь медлил. Его крохотные подслеповатые глаза застилала пыль. И теперь он тер их огромными кривыми лапами, пока его обед молился всем богам, которых помнил.
Он уже смирился с неизбежным и хотел лишь, чтобы все побыстрее закончилось. Но время шло, а чудище его не трогало. Старик, не смея поднять головы, все же приоткрыл глаза. Уродливое существо смотрело куда-то в сторону, принюхиваясь и, словно недовольно, ворча. Оно отпустило решетку и та с грохотом рухнула на Якова. Тот не издал ни звука, справедливо полагая, что тварь про него забудет. Но землегрыз, вдруг, взревел так, что у пьяницы похолодело внутри.
В тот же миг дверь в погреб распахнулась от удара ноги и, расталкивая сбившихся в кучу лошадей, в подвал ворвались вооруженные люди. Впереди бежал Вадьяр. Он на ходу вынул из ножен меч и, увидев чудовище, прокручивал в голове старые учебники: куда нужно бить землегрыза, чтобы миновать броню. Как вдруг отшатнулся и упал на пол. Еще мгновение назад, заслонявшая всю темницу спина твари, из темно-коричневой стала алой. Там, где только что топорщились пластины хитина на спине - сейчас зияли сплетенные как тугие канаты - оголенные мышцы существа. На глазах ошарашенных людей кожа землегрыза разрывалась и стягивалась куда-то со спины к морде. Зверь взревел ещё сильнее и упал на передние лапы. Спустя мгновенье он последний раз тяжело выдохнул и рухнул на камни.