Самое обидное было наблюдать, как всё идёт вперёд, процесс продолжается, будто бы и вовсе не существовало такого человека. Тогда Йохан осознал, что у него нет ничего: только его тело и время. Как будто он нашел кодовое слово, победил страх быть отвергнутым и перешёл на новый уровень. И слово было – сила. Нечто разжало хватку. В этот период Йохан набрал команду молодых ребят, открыл свою компанию. Это было хорошее время. Но память об одиночестве, как о чём-то, что уже было и снова повторилось, осталась.
Внезапно Ларс отпустил руку и наклонился. Йохан увидел, как он что-то нащупал на земле, сделал рывок и открыл дверь в подземелье. Зажёг два небольших фонаря, один оставил себе, второй передал спутнику, и они начали спуск по деревянной лестнице. Ступеньки поскрипывали, казались ненадежными, уводили в бездну. Лесная свежесть сменилась зловонием. Воздух стал спертым. Наконец, они спустились в зал, вдоль стен которого находились бесконечные полки. Ещё находясь на лестнице, Йохан рассмотрел прозрачные шары, стоявшие на полках, похожие на те, в которых идёт рождественский снег . Только в этих шарах находились целые миры, вселенные. Их обитатели, живущие внутри, оставались абсолютно безучастными к происходящему снаружи. В центре зала полыхала жаровня, над которой кружилась мотыльки и сгорали. Тельца дождём сыпались в огонь наполняя подземелье смрадом. Йохан любил мотыльков. Когда он был ребенком, ему нравилось смотреть , как они роились вдоль дороги, а потом сливались с цветущим лугом. Сейчас наблюдать этот танец смерти было болезненно и невыносимо.
Весь зал был заполнен мужчинами и женщинами. Их лица были обезображены эмоциями. Они уничтожали шары, стоящие на полках, бросали их друг в друга, разбивали их о стены и пол. Кто-то сотрясал воздух оскорблениями, кто-то дрался, рыдал, кто-то бился головой о стену, а кто-то прыгал вниз с самой высокой полки. Ларс шёл вперёд, Йохан в мокрой, после прогулки по лесу, пижаме пробирался за ним. Мужчина остановился и произнес:
— Они похожи на детей, которых мы видели наверху.
— Да, здесь все связаны между собой ,— ответил мальчик. — Соприкоснувшись однажды, они навсегда остаются связанными друг с другом, независимо от расстояния. Если здесь внизу один чувствует боль, наверху второй будет чувствовать то-же самое и наоборот.
Ларс поравнялся с парой и остановился. Растрепанная женщина кричала злые и колкие слова. Было больно их слышать. Мужчина отвечал ей тем же. Они кидали друг в друга шары. Шары падали и разбивались. Осколки рассыпались, и в их дребезжании Йохан услышал такой знакомый детский смех, музыку, женский заливистый хохот. Картинки воспоминаний из детства пронеслись у него перед глазами: семейный праздник, родители… и вдруг он увидел Ларса. Мальчик сжался, поник и произнес:
– Они даже не позаботились о том, чтобы замолчать в моем присутствии…
– Это твои родители! – догадался Йохан. Он обнял мальчика и прижал его к себе. Ларс зарыдал, он плакал и сквозь слезы повторял:
– Как страшно, как больно.
Прошло время, прежде чем Йохан смог спросить:
– Что они делают?
– Они воюют. Мы сейчас в Нижнем Мире, здесь они разрушают себя, а в Верхнем Мире рушатся их и мои миры: те, которые могли бы быть, но не случатся никогда.
– Прекратите! – отчаянно закричал Йохан.
Ларс взял его за руку.
– Бесполезно. Они забыли меня здесь. Они всё забыли и не слышат никого. Воспоминания стали для них настолько болезненным, что они не могут выносить эти страдания.
– Я знаю что делать, – сказал Йохан. – Я заберу тебя с собой. Ты сам построишь новые миры, я помогу тебе, я научу тебя жить в Высоком Мире, я стану твоим проводником, как ты моим.
Ларс смотрел Йохану в глаза долго и не мигая. Йохан запнулся, холодная волна окатила его с головы до пят. Нечто усилило хватку.
– Я всё понял, – прошептал он. – Ты – это я, – и взял Ларса за руку. Сработал закон взаимодействия и какое-то новое странное чувство объединило их.
– Мы сможем забрать их отсюда? – Йохан задумался, потёр рукой лоб. Ещё мгновение и он отыщет кодовое слово , и ситуация будет решена.
– Они смогут выйти только если сами захотят. Им нужно просто простить самих себя, – ответил Ларс.