— Какие камеры?
— Мне нужно видеть глазами объекта.
— Да, спутники здания насквозь не просветят и не просмотрят. Но новое подключение — серьезный шаг. Это сложно и страшно. Я и так испуган, а если еще и Стаг на меня наткнется — я не знаю, что я тогда сделаю.
— Просто поприветствуй его.
— Ты думаешь, это сработает?
— Обязательно, Шлак.
— Думаешь, уставшему и задумчивому человеку приятно повстречаться со мной ночью в пустом коридоре и получить в нагрузку мое приветствие?
— Уверен. Конец связи.
Я вернулся к Радееву, едва продравшему отекшие от сырого холода веки и выславшему мне навстречу потускневший взгляд…
— Вы не зря старое оружие помянули, Грабен… Похоже, вы решили устроить и старую войну… Сидим здесь, как в окопе…
— Вы, видимо, в окопе не сидели, если думаете, что там так тепло и сухо…
— А вы мороси не замечаете?..
— Мы ученые — мы видим большие задачи далеко впереди, не замечая близких и мелких незадач…
— Какая незадача… Но так уж повелось: ученые траншеи размечают, рабочие роют, мы — расчищаем от грязи, проводя последнюю подготовку к открытию пути нашей армии… Не то, чтобы все с нас начиналось и нами кончалось, но комья грязи тоже кому-то разгребать надо — на нас вся чистота траншей держится…
— Вы лично, Радеев, стоите на бруствере, смотря за своими подчиненными.
— А вы действительно думаете, что мое звание меня так возвышает?..
— Я думаю, что вас от траншей ограждают стены штабного корпуса.
— А я не штабной… Я — боевой…
— Что же вы тогда все вокруг да около крутитесь?
— Да я вслед за вами все вокруг окопов кружусь… А как вы в окоп полезете — я следом и сразу…
— Я в ваш могиле подобный окоп спускаться не собираюсь, Радеев. И столкнуть меня в этот окоп у вас не получится, как бы вы ни старались…
— Ну вы осведомлены о настойчивых свойствах моей надежды… Я еще постараюсь…
— Жаль вас разочаровывать, но вам не под силу сгноить меня в земле…
— Конечно, вы же не прогнивший в корысти человек — вы и под землей не сгниете…
— Нет, я не поддамся гниению и распаду, сколько бы разлагающего яда вы мне в разум ни залили…
— Я не ваш разум травлю, а душу… Я в ваш разум не лезу, чтобы в лабиринте извилин не заблудиться… Я вам яд прямиков в душу лью…
— Бесполезно.
— У вас нет души?.. Тогда мне придется изнутри вылезти и снаружи вас этим ядом обработать…
— Когда вы, каратели, допускаете мысли, что другие не крепки духом, а бездушны, вы — теряете души, отдавая их таким, как я…
— Сборщикам душ?..
— Сборщикам только в смысле — конструкторам…
— Нашим богам… Богам жизни и смерти, дающим и забирающим и то, и другое… Один код — и все, мы обретаем ум, теряя глупость… Другой код — и мы вспоминаем смелость, забывая трусость… Вы решаете, как нам жить, как умереть… Вы пишете схемы наших мыслей, и знаете их ход… Вы выпускаете нас из своей головы и знаете, кто мы, что делаем, о чем думаем… Я вам не соперник… Поэтому — я вам и не противник…
— Тогда возвращайтесь туда, откуда пришли — в ваши темные подземелья…
— Я ваших светлых чертогов без вас покинуть не смогу, как бы ни захотел…
— А вы хотите, Радеев?
— Признаться честно — хочу… Над вами насмехаться довольно утомительно…
— Я помогу вам — вернуться…
— Лучше бы помогли мне испортить вам нервы и закончить все это скорее…
— Я решу эту задачу с вашим начальством — прямо сейчас…
— Дело в том, что решить задачу с моим начальством поручено мне, и я не могу передать мое дело вам… Я не отцеплюсь от вас, пока вы не пойдете со мной…
— Никогда не отцепитесь?
— Похоже на то… Но только — похоже… Я не теряю надежды не потому, что мне так в голову взбрело… Моя надежда крепка потому, что — закалена испытаниями… Она прошла не одну проверку на прочность… И надобность ее оправдана, и надежность ее подтверждена опытным путем… Я не отцеплюсь — и, рано или поздно, вы промахнетесь… А я тут как тут… Как только промахнетесь, так я вас и схвачу, и в подземелье мое уволоку…
— Вы не докажете мою вину.
— А я про вину не говорил… Это вы — заговорили… Это первый шаг — вы признаете вашу вину…
— Мне нечего признавать, Радеев. Я веду речь о том, что как бы вы ни старались меня обвинить — у вас ничего не получится. Я — ни в чем не виновен.
— Перед нами, перед — законом, так сказать, не виновны, а вот…
— А вот иначе виновным быть и нельзя.
— Виновным — нет, нельзя… А виноватым — очень даже можно… Так вот я и жду, когда вы — еще только виноватый, станете — виновным. И я этого дождусь… Так что советую не дожидаться этого вам. Сдавайтесь, Грабен. Вам же лучше будет… и мне — легче…