Я скинул голову скингера на плечи и чуть не оглох от безумного буйства пьяных до беспамятства солдат… Бутылки с чистым спиртом летят в высокий костер, сопровождаемые надрывным хохотом и задиристыми выкриками… Яростные вспышки пламени бросаются в искаженные лица бойцов, швыряющих друг в друга кости руггеров…
Олаф вышиб из рук растерянного Ханса бутылку, которую успел вручить ему унтер-офицер, обнаженный по торс, но в загруженной зарядами портупее…
— Полковник… Нам надо уходить отсюда… Возьмем у них антибиотики… и врача прихватим…
— Жди, Олаф. Я должен найти вменяемого офицера.
Шлоссер беспомощно осматривается, разводя руками, — он потерял в этом разгроме своих людей… Я отстранил его, проходя меж костров, уклоняясь от бутылок и осколков…
На штабелях ящиков с боеприпасами и спиртным сидит, уронив голову на упертые в колени руки, капитан… Он выглядит не таким пьяным, как остальные.
— Вы Верден?
Он поднял голову, посмотрев не на мое лицо, а на мои погашенные погоны, почти закрытые лапами скингера…
— Я.
— Вы сможете это прекратить?
Он осмотрелся вокруг, будто прежде и не замечал…
— А зачем?
— Снегов скоро установит порядок и пошлет за вами.
— Мы будем драться.
— Ваши бойцы пьяны — они ни на что не годны. Их всех расстреляют в считанные секунды.
Верден перевел трезвеющий взгляд на мое лицо…
— А вы что, знаете, что делать?..
— Знаю. Объясню позже. Приведите людей в порядок.
Верден поднялся, беря оружие. Я ждал, что угрожать он будет мне, но он отвернулся от меня, направляясь к тому сержанту, который пытался напоить Ханса… Он резко метнул нож, и бутылка раскололась в руках унтер-офицера, принявшегося спокойно отирать о штаны порезанную осколками ладонь…
— Морген! Шлоссер! Лейтенанта ко мне! Тащите его ко мне! Живо! Спирт в огонь не лить! Голову снесу всем, кто оглох! Кончились забавы! Эй, ты, подрывник, от огня! Спирт от огня!
Лейтенант вырвался у поддерживающих его под руки сержантов, тяжело и угрюмо смотря на командира, но подчинился, постаравшись согнать одолевающую его хмельную сонливость… Под его грубыми выкриками сержанты стаскивают ящики со спиртным к штабелю у стены, отбирают бутылки у бойцов, бросая под ноги осколками…
Я наблюдаю, как этот капитан решительно действует… Он подойдет.
— Верден, идите за мной.
Он беспрекословно повиновался, оставляя лейтенанта и унтер-офицеров усмирять негодующих бойцов, следуя за мной под высокую арку, скрывающую нас от чужих глаз…
— Верден, вы примете командование.
— Командование приняли вы, полковник.
— Я буду контролировать вас, но не буду вашим командиром. Я веду за собой чудовище…
— Вы правы. Мои люди взбунтовались против власти Снегова, они не потерпят власти его офицера — офицера СГБ.
— Я больше не служу ни Снегову, ни СГБ.
— Этого я им сейчас объяснить не смогу.
— Не имеет значения, Верден. Сейчас вы должны собрать командиров всех отрядов, включая бойцов Хакая, и дать им четкие указания с прописанными мной схемами действий. При неподчинении — расстреливайте всех.
— Вы думаете организовать эти банды?
— Я думаю — вы делаете. Чтобы выстоять против жесткой организации, нужна тайная организация. Вы поняли?
— Понял.
— Отряды разобьете на группы — пять бойцов с командиром. Группы рассредоточите, выведя с территорий Вэй-Чжен. Не допускайте пересечений — вхождения одной группы в радиус ментальной активности дугой. Используйте только метальную связь, только через одного связного — другие сигналы будут перехвачены и обнаружены с дальнего расстояния.
— Ясно.
— Право на совершение набега будете давать вы. Мародерство должно быть ограничено и подконтрольно. Нарушения будут наказуемы. Схемы пересечений с разведчиками рассчитывать буду я — на всех территориях. Инструкции по борьбе с ликвидаторами системы я передам вам.
— Бойцы должны пройти обучение, полковник. Знания должны быть общими — здесь не возможно разделение армии, службы безопасности и рабочих подразделений.
— Это будет трудно.
— Это необходимо, полковник.
— Мы сделаем это со временем. Сейчас определите в группах и бойцов, и рабочих. Медиков распределите в зоны действия нескольких групп. Планы набегов разрабатывать буду я, приводить в исполнение — вы.