Землемер насчитывает тысячу сто семей, живущих на девятистах крестьянских дворах с собственной пашней и в крохотных деревнях. Он разговаривает с фермерами, которые разводят табак и рожь как сырье для виски, фотографирует их на сенокосе и просит показать их родовые склепы — достопримечательность здешних мест. Щекотливую тему переноса праха он предпочитает не затрагивать. Кроме того, он регистрирует сорок восемь небольших кладбищ в обшей сложности на шесть тысяч могил. При посещении фермы «Дедушка Эдвард», которая могла бы украсить идиллическую книжку с картинками о сельской Америке, ему приходится особенно тяжело при мысли, что на этом месте после радикальных преобразований скудный ландшафт превратится в индустриальную область со строго охраняемыми фабричными сооружениями протяженностью в километры. Таккер и сам родом из этих краев, и здесь есть еще несколько Таккеров, дома которых тоже падут жертвой бульдозеров. По завершении проведенной разведки он потрясен готовностью людей к сотрудничеству. Стоило только произнести волшебные слова «для военных нужд», как исчезали все трудности, стоящие упоминания, — описывает местное положение Таккер в отчете Манхэттенскому инженерному управлению. Тем не менее не следует ли, предлагает он, ради укрепления доверия привлечь экспертов для оценки участков и недвижимости Кноксвиля. Будущая урановая фабрика вблизи городка Клинтон приобретает кодовое название «гарнизон X».
Полковник Франклин Маттиас должен еще раз подвергнуть окончательной экспертизе местность, предназначенную для плутониевого реактора Ферми. Лазутчики Манхэттенского инженерного управления уже обозначили ее как безлюдную. Мол, на чахлых выгонах пасутся лишь стада овец. А грунт и вправду наилучшим образом подходит для заливки бетонных фундаментов большой площади. Местность в пятьдесят раз больше, чем та территория в Теннесси, которую Таккер обошел пешком. Опираясь на благоприятные прогнозы предыдущей команды, Маттиас в тот ледяной декабрь 1942 года ограничился одним облетом округа Бентон в Вашингтоне, северо-западном штате США. В застывшей зимней глуши он, естественно, не мог различить ни цветущих плантаций фруктовых деревьев, ни колышущихся злаковых полей на юге или играющих детей в деревнях на широкой реке Колумбии. И он подтверждает приговор своих предшественников и пишет в протоколе, что запланированный ареал является «обширной песчаной степью, лишенной сколько-нибудь заметной растительности... Местные называют ее негодной, паршивой землей».
Расположение Хенфорда отвечает требованиям безопасности, которые генерал Гровс предъявляет к месту будущей фабрики плутония: обособленность, малая заселенность и большая река, которая будет поставлять воду для охлаждения. Военный руководитель Манхэттенского проекта прекрасно информирован об опустошительных последствиях возможной аварии атомного котла с выбросом радиоактивности и требует создать вокруг «гарнизона W» нежилую двадцатикилометровую зону. Он даже намеревается провести исследование, не нанесут ли стоки отработавшей на охлаждении радиоактивной воды урон популяции лосося и радужной форели в реке Колумбии. Руководителю проекта Маттиасу он советует не убегать, в случае если реактор взорвется, а бросаться в гущу событий: это избавит его от гораздо больших неприятностей. Деревни Уайт-Блафс и Хенфорд включены в цену покупки «паршивой земли» — пять миллионов долларов за тысячу пятьсот квадратных километров. Дома, сады и хозяйственные постройки будут сожжены, несколько сотен людей принудительно переселены, а сто семьдесят семь гробов выкопаны с кладбища Уайт-Блафс и перевезены на кладбище в пятидесяти километрах от этого места.