После гёттингенского дуэта Йоос — Ганле в контакт с Управлением вооружений сухопутных войск вступают Пауль Хартек, директор Института физической химии в Гамбурге, и его ассистент Вильгельм Грот. В их письме от двадцать четвертого апреля 1939 года они указывают оружейным экспертам на пригодность урана для запуска цепной реакции. Мол, вполне представимо взрывчатое вещество, которое на много порядков превосходит все традиционные представления об оружии. «Страна, которая применит его первой, — гласит вывод, — будет обладать недостижимым превосходством над остальными». Хартек учился своему ремеслу у Эрнеста Резерфорда, корифея атомной физики. Пять лет он был ассистентом Фрица Габера в Далеме.
В тот же день, когда Хартек и Грот пишут свое письмо, тревожное послание ложится на стол человека, который лучше первоначальных адресатов в Министерстве науки знает, что делать. Абрахам Есау — руководитель Секции физики в Государственном научно-исследовательском совете и убежденный националист — что трудно было бы заподозрить при ветхозаветном звучании его имени. Есау радиотехник, это он в 1925 году установил первую в мире УКВ-связь между Йеной и Калой. Он понимает важность новооткрытой цепной реакции и быстро и неформально организует секретную конференцию, которая состоится в Берлине уже через пять дней, двадцать девятого апреля. Это собрание учреждает одну организацию, столь секретную, что ей даже нельзя дать название, а члены этой организации в шутку окрестили ее «урановым клубом». Отто Ган в это время ездит с докладами по Скандинавии и просит извинить его за отсутствие. Есау с самого начала берется за дело основательно: приглашенные профессора Ганс Гейгер, Йозеф Маттаух, Георг Йоос, Вильгельм Ганле, Вальтер Боте и Герхард Гофман получают задание разобраться с самоподдерживающейся цепной реакцией. Они подписывают обязательство неразглашения тайны. Вступает в силу всеобщий запрет на экспорт урана. «Клуб» получает доступ ко всем запасам урана в Германии, а горным предприятиям «судетско-немецкого» Санкт-Йоахимсталя приказано готовить радий.
Физику Зигфриду Флюгге всего двадцать семь лет. Он учился у Макса Борна и Вернера Гейзенберга, он был «домашним теоретиком» Лизы Мейтнер после Вайцзеккера и весной 1939 года все еще продолжал работать в институте Отто Гана. Вообще-то у него были все основания разочароваться в директоре и Штрассмане. Ибо почему он и его коллеги, лишь читая «Естественные науки», узнают о важнейших событиях в собственном доме? Может, Флюгге и догадывается, откуда у Лизы Мейтнер такое информационное преимущество, когда он читает ее статью в «Природе» от восемнадцатого февраля, но Ган и Штрассман упорно отрицают, что находятся с ней в контакте. В любом случае Флюгге к этому времени — независимо от Мейтнер и Фриша — уже пришел к тому же результату в двести миллионов электрон-вольт высвобождаемой энергии при расщеплении одного-единственного ядра. Подобно Роберту Оппенгеймеру, он тоже иллюстрирует новую, невероятную взрывную силу на примере уранового кубика, который оказывается адской машиной. Если у Оппенгеймера кубик был со стороной десять сантиметров, то Зигфрид Флюгге теперь обдумывает, что же произойдет, если цепная реакция пойдет в урановом кубе со стороной один метр. Его статья в июньском выпуске «Естественных наук» привлекает внимание. Понадобилось бы четыре тонны порошка оксида урана, чтобы заполнить объем в один кубометр. Произведенной в таком кубе энергии, по расчету Флюгге, хватило бы на то, чтобы всю воду озера Ванзее с ее весом в миллиард тонн забросить в стратосферу на высоту двадцать семь километров — картина, которая по своей апокалипсической мощи должна была произвести впечатление даже на немецкого фюрера, не понаслышке знакомого с манией величия.
Однако Флюгге занимается не только взрывной силой урана. Если бы физикам удалось взять контроль над цепочками реакции, вполне можно было бы представить и машину по производству энергии высочайшей мощности. Исходя из четырех тонн оксида урана в своем воображаемом «кубе», он сравнивает количество энергии, выделившейся «при расщеплении всех ядер урана» с общей мощностью всех электростанций рейха, работающих на буром угле. «Данного количества урана хватило бы на то, чтобы... на одиннадцать лет возместить всю мощность этих электростанций». Пятнадцатого августа популяризированное издание его статьи появляется в газете «Deutsche Allgemeine Sonntagszeitung». Другие газеты тоже участвуют в распространении новости о сказочном источнике энергии и перепечатывают работу Флюгге.