Изображение Исиды с младенцем Хором на руках — явный иконографический прототип образа Богоматери с младенцем.
Птолемей I Сотер I предвосхитил такое явление, как религиозный синкретизм, учредив культ Сераписа с намерением объединить с его помощью греков и египтян. В Мемфисе египетские жрецы оказывали почести священному быку Апису, который при жизни символизировал бога Птаха, а после смерти отождествлялся с Осирисом. Птолемей соединил в одном божестве черты Аписа и греческого Диониса, сделал его внешне похожим на Зевса, но более мягким и добрым — скорее целителем, чем владыкой. Корзина на голове Сераписа указывала на то, что он был еще и богом урожая. В Александрии было построено огромное святилище — Серапеум, откуда его культ, подобно культу Исиды, распространился по всему Средиземноморью.
246 г. до н. э. Птолемей III Эвергет I (правил в 246–221 гг. до и. э.) восходит на трон после смерти отца. Он делает крупные пожертвования храмам и культовым центрам (о чем свидетельствует его прозвище «Эвергет» — «благодетель»), особенно выделяя культ быка Аписа в Мемфисе и Саккаре. В число его построек входят монументальные ворота храмового комплекса в Карнаке и Серапеум — храм Сераписав Александрии, где находилась «Малая» библиотека, дочерняя по отношению к Великой Библиотеке.
237 г. до н. э. Птолемей начинает строительство храма Хора в Эдфу, который будет завершен лишь в 57 г. до н. э.
Птолемей IV Филопатор унаследовал сильное и крепкое царство, но из-за бездействия, потакания собственным прихотям и безразличия в выборе людей для государственной администрации он оставил Египет в ослабленном состоянии, из которого стране уже не удастся выйти в дальнейшем. Военные поражения за границей вели к постепенному разрушению огромной державы, что в свою очередь сыграло свою роль в упадке экономики внутри страны. В этот период начинаются внутриполитические разногласия, со вспышками народных мятежей в Александрии и восстаниями в Верхнем Египте. Обстановка осложнялась династическими распрями, которые теперь стали характерной чертой правления Птолемеев. Ничто из перечисленного не благоприятствовало развитию культуры и науки, поэтому величие и блеск Александрии во II столетии до н. э. постепенно блекнут, возрождаясь в некоторой степени лишь при Клеопатре VII, последней царице династии.
Все эти процессы шли на фоне роста могущества Рима. Перед лицом единого фронта греческих государств римляне вряд ли смогли бы, или даже захотели, двигаться на восток. По сути, с Египтом, который в 273 г. до н. э. подписал с Римом договор о дружбе и возобновил его через столетие, проблем было меньше всего; скорее всего Рим впервые вмешался в восточные дела с целью противодействовать честолюбивым стремлениям греческих правителей, царствовавших в Македонии и Сирии. Они заключили союз с Ганнибалом, который оставался самым опасным противником Рима даже после поражения 202 г. до н. э. Во II веке до н. э. застарелые разногласия между египетскими Птолемеями, сирийскими Селевкидами и македонскими Антигонидами создавали условия для римского вмешательства в дела Восточного Средиземноморья, если не сказать — требовали его. Прекращение притока греческих иммигрантов с рубежа III–II столетий до н. э. было, по-видимому, не только следствием уступки Птолемеями в пользу Селевкидов своих территорий в Малой Азии и на Эгейских островах, но и расплатой за непринятие должных мер по укреплению безопасности в стране. Угроза стала серьезной после битвы при Рафии в 217 г. до н. э., когда нехватка греческих воинов
[пропущены три страницы в исходном файле]
«Аламейский мир изменил лицо всего эллинистического востока; Рим стал господствующей державой… Условия мирных договоров 202, 196 и 188 гг. до н. э., обязывавшие проигравшие стороны не иметь военных кораблей, превратили Средиземное море в Римское озеро. В последующий период Рим постоянно вмешивался в дела других государств: слабая сторона в любом конфликте, каждый обиженный человек взывали к Риму, а римские послы непрерывной чередой ехали на Восток».
170 г. до н. э. Регенты Птолемея VI (двое придворных, а в прошлом — рабы из Азии) втягивают его в чудовищную войну против селевкидского царя Антиоха IV. Выступив с подстрекательскими речами перед александрийской толпой, они ведут египетскую армию в Палестину, но Антиох в ответ вторгается в Египет. Тогда народ Александрии лишает регентов власти и возводит на престол младшего брата Птолемея VI под именем Птолемея-Брата (в дальнейшем Птолемей VIII Эвергет II).
169 г. до н. э. Антиох устанавливает протекторат над Птолемеем VI, который находится в Мемфисе. Власть в городе передается селевкидскому наместнику. Тем временем царская власть в Александрии находится в руках Птолемея-Брата, и страна оказывается поделена на две части, что полностью устраивает Антиоха, который покидает Египет.
169 г. до н. э. Клеопатра II, сестра и жена Птолемея VI, добивается того, чтобы ее братья правили вместе, подрывая тем самым планы Антиоха.
168 г. до н. э. Антиох IV снова вторгается в Египет и осаждает Александрию, но на этот раз в дело вмешивается Рим. Посол римлян Гай Попилий Ленат вручает Антиоху постановление Сената, требующее немедленно вывести войска из Египта. Антиох попросил, чтобы ему дали время на размышление. Тогда Попилий палкой обвел вокруг него черту на земле и потребовал, чтобы тот дал ответ, не переступая ее.
164 г. до н. э. Птолемей VIII завоевывает популярность у александрийского народа и изгоняет своего старшего брата из Египта. Но Птолемей VI обращается с просьбой о защите к римскому Сенату, который постановляет, что он будет править Египтом и Кипром, в то время как его брату Птолемею VIII отойдет Киренаика.
163 г. до н. э. Птолемей VIII надоедает александрийской черни, и она восстает против него. Жизнь Птолемея спасает римское посольство, которое, исполняя предписание Сената, отправляет его в Кирену. С этого момента Птолемей VI является единоличным правителем Египта и остается им до конца своей жизни.
«А затем Охраняющий Дух покинет город [Алекандрию], который они основали, и уйдет в божественный Мемфис, а их город будет пуст. Тогда наступит конец нашим несчастьям, и Египет увидит, как падут иноземцы, словно листья с дерева. Там, где был город у моря, рыбаки будут сушить свой улов, а прохожий скажет: «Здесь была столица, в которой жили все народы мира».