Лев осторожно взял его руку в свою и, чувствуя, как сердце начинает стучать в ушах, приподнял бедра и завёл её вниз, за мошонку, к тому месту, где его ещё никто никогда не трогал. Слава несмело шевельнул пальцами, касаясь его, и Лев вздрогнул, выдохнув: - Вот так – ещё нормальней.
Он убрал свою руку, позволяя Славе самому решить, что делать дальше. Тот, взяв одну из подушек, положил её Льву под бедра, лёг слева от него на кровати и вернул руку ему между ног. Подперев голову рукой, он улыбнулся Льву, показывая ямочку, и с придыханием произнёс: - Эх, хорошо лежим…
Лев рассмеялся, чувствуя к Славе теплую благодарность: за юмор, за непосредственность, за то, что он догадался не разглядывать его в упор, а лечь рядом и смотреть глаза в глаза. Его пальцы аккуратно, едва касаясь, ходили кругами вокруг ануса, и это было… необычно. Совсем не так, как когда прикасаются к члену, но по пояснице всё равно пробегали приятные мурашки, усиливающиеся в те моменты, когда Слава наклонялся и целовал его в губы, или в шею, или в ключицы – куда дотягивался. Его член тёрся о бедро и Лев слегка ласкал его рукой.
- Скажешь, когда можно будет дальше, - прошептал Слава на ухо.
От приятной расслабленности у Льва пересохло во рту, и он сказал одними губами:
- Можно…
Он убрал руку, развернулся к своему рюкзаку и вытащил из бокового отдела тюбик со смазкой. Лев даже приподнялся на локтях от удивления:
- Фига ты продуманный!
Слава хмыкнул, выдавливая содержимое тюбика на пальцы:
- А ты планировал на сухую?
Лев пожал плечами, отшучиваясь:
- Ну, терпеть боль – это так по-мужски…
Вообще-то он так и думал ещё несколько дней назад, когда воображал, как это будет, если всё-таки случится. В его тогдашнем мировоззрении если уж и отдаваться парню, то только переступая через физическую боль – чтобы он видел, и сам Лев тоже видел, какой он сильный, мощный и по-прежнему брутальный несмотря ни на что.
Но теперь, рядом со Славой, это казалось каким-то бредом, и он был рад, что хотя бы один из них в своём уме и догадался купить смазку.
Слава вернул руку к анусу, и Лев почувствовал холодное между ягодиц, а поглаживающие движения превратились в давящие и интенсивные. Лев выдохнул: это хорошо, это хорошо, это хорошо, и тут же, почувствовав, как что-то вторгается в него, запротестовал, схватил Славу за запястье, удерживая: а вот это нехорошо, нехорошо!
- Что? Больно? – спросил Слава.
Лев прислушался к себе: нет, не больно. Он просто… не ожидал. Точнее, ожидал, но не ожидал. Точнее…
- Испугался, - признался он, отпуская Славину руку. Он чувствовал, что палец всё ещё в нём.
Слава потянулся вперед, к месту между его ног.
- Мне, наверное, лучше видеть, что я делаю.
- Нет! – сказал Лев. – Не смотри туда!
Слава улыбнулся, целуя Льва в губы и всё-таки выбираясь туда, к ногам.
- Мне всё равно придётся посмотреть, - резонно заметил он.
Лев, смирившись, нехотя раздвинул ноги шире, пропуская его и позволяя сесть между ними. Он вдруг ощутил себя таким беззащитным и уязвимым, что всерьёз поник и даже возбуждение стало пропадать, а тут ещё и второй палец начал в него забираться. Он поморщился: без должного желания оно и вправду очень болезненно.
- Ты очень красивый, - вдруг сказал Слава и Лев залился краской.
- Правда?
- Конечно правда, - серьёзно ответил он.
Значит, Слава не считает, что он выглядит глупо и жалко в этой дурацкое позе с ногами враскоряку?
- Расслабься, - попросил Слава, прислонившись щекой к его ноге и целуя с обратной стороны бедра.
Лев почувствовал, как его член снова начинает напрягаться, и схватился за него рукой, проводя вверх-вниз. Слава начал давить ему куда-то под яйцами – Лев не смог распознать, снаружи это давление, или изнутри, но оно вырвало из него стон удовольствия, и он тут же стыдливо прикусил губу – нельзя, нельзя, он же не какая-то телка из порнухи!
Но Слава уловил и этот стон, и едва заметное движение бедрами навстречу – давление стало интенсивней, а Лёв всё думал: что это, блин, за ощущения? Что он там делает? Трахает его, наверное, да? Пальцами… Господи, какой стыд. Какой кайф. Какое… всё и сразу.
Время от времени он опускал глаза, на Славу, и замечал, что тот тоже держится за свой член — это зрелище будоражило ещё сильнее. Значит, ему тоже нравится, что происходит? Он его возбуждает, хоть и глупо выглядит?
Он прикрыл глаза, концентрируясь на распирающем чувстве внутри – как же это круто, и почти не больно, может, только слегка, а Власовский всё время жаловался: больно, больно… Врал, как обычно.
Он слышал, как щелкнула крышка тюбика, как давление ослабло, и замер, в ожидании, когда оно повторится. Приоткрыл глаза, увидел Славу, который наклоняется к нему, чтобы поцеловать в губы. Лев обнял его за плечи, целуя, Слава подхватил его за бедра, внутри на мгновение стало пусто, а потом снова – приятно задавило, проникая в его тело, но как-то не так – сильнее, заполняя всё и сразу, давя со всех сторон, приятно и болезненно одновременно.