- Тебя дома не бьют, – напомнил он Шеве. – Но я всё равно подставился вместо тебя.
Говоря это, Лёва чувствовал, что лукавит, что помочь Шеве можно гораздо проще: всё рассказать его родителям. Они уважаемые люди, работают в университете, отец – математик, мать – краевед. Непонятно только, в кого Шева такой дундук. Но если они узнают, они, наверное, смогут сделать всё правильно, проследят за ним.
«И он больше никогда с тобой не заговорит», – мрачно ответил Лёве внутренний голос.
«Зато будет здоров», - он начал спор сам с собой.
«А что тебе важнее?»
Шева сбил его с мыслей:
- Я знаю, почему ты мне помогаешь, – он показал в воздухе кавычки.
Лёва сделал вид, что это был вопрос:
- Потому что я твой друг.
- Ага, - саркастически закивал Шева. – Гомик ты, а не друг. Думаешь, я ничего тогда не заметил?
Первое, что пришло в голову Лёве: включить дурачка. Мол: «Когда тогда?» или «Что ты мог заметить?», но задавать эти вопросы всерьёз не хотелось. Лёва и сам знал на них ответы. И чувствовал, что Шева тоже их знает.
- Это я тебе помогаю, – пятясь к дверям, бросил Шева. – Тем, что молчу.
- Звучит, как начало шантажа, - холодно заметил Лёва.
Шева прыснул:
- Я не собираюсь тебя шантажировать. Если бы хотел, начал бы ещё вчера: «Я всем расскажу, если не отдашь мне клей», - он передразнил сам себя. – Но я же этого не сказал. Потому что я хороший друг.
- Я должен сказать тебе «спасибо»? – уточнил Лёва.
- Просто не лезь в это, – и, спешно нажав на ручку, Шева скрылся за школьными дверьми.
Лёва и Шева [4-6]
Красивое было у парня имя: Яков Власовский. Очень подходящее для какого-нибудь научного открытия: закон Власовского, эффект Власовского, теорема Власовского… Он и внешне был похож на ученого, по крайней мере, на будущего: белобрысый кудрявый ботаник в круглых очках из тонкой оправы. Астеничный, высокий, старомодный – его как будто одевала бабушка: светлые брюки, начищенные туфли, поверх белой рубашки – вязаная жилетка. А ведь в школе даже не было обязательной формы или дресс-кода – ходи в чем хочешь. Он ходил вот так – как ботаник. И учебник по биологии носил подмышкой, под стать остальному образу.
Лёва не обращал никакого внимания на Якова, пока не стал водиться с подвальной компанией. А после этого трудно было не обратить: Яков оказался их любимой жертвой. Причём самой бессмысленной жертвой: деньги с него стрясти было невозможно (рос Яков действительно с бабушкой и лишних доходов не имел), он не обладал ничем привлекательным для уличной шпаны, но издевались над ним только так: парню не повезло оказаться в списке людей, которых «нужно ненавидеть». И, судя по его внешности Иванушки-дурачка, Лёва сразу догадался: ненависть не связана с националистическими мотивами.
- Он педик, - объяснял Грифель, когда они втроём (он, Лёва и Шева) выходили из школы.
Перед этим Грифель, пробравшись в гардероб, харкнул на куртку Якова. Сам по себе, один, он был вот такой: трусливый и подленький исподтишка, пока никто не видит. Но Лёва это, конечно, видел – Грифель от него не прятался. И спросил – зачем?
- С чего ты взял, что он педик? – уточнил Лёва.
Они с Шевой учились в одном классе, в 9 «А», а Грифель и Яков – в параллельном, в 9 «Б». Даже странно, что Власовский попал в «Б» — за ним водилась репутация класса «для отсталых». Наверное, при расформировании начальной школы, когда всех переводили из третьего класса сразу в пятый (согласно новой образовательной реформе) Власовского определили в «Б» класс по ошибке.
- Он не скрывает, - хмыкнул Грифель. – Ему говоришь: «Ты педик», а он говорит: «Ну и что». И ещё че-то там… про биологию. Типа это всё биологическое, он ничё с этим сделает.
Лёва ярко представил, как Яков, поправляя указательным пальцем очки на носу, с гордым видом объясняет Грифелю, почему он, Яков то есть, голубой. Правда, сам Власовский говорил иначе. Он говорил: «формирование сексуальной ориентации», но Лёва таких терминов ещё не знал и рисовал эту картину своими словами.
Но однажды произошла совсем гадкая ситуация – после того, как Грифель обиделся на Власовского. У них состоялась какая-то дискуссия про шимпанзе, мол, Грифель опять начал стебаться над Яковым из-за «голубизны», а Яков сказал Грифелю, что «гомосексуальность встречается в природе среди других животных». Грифель ответил: «Мы не животные», а Власовский возразил: «В таком случае, зачем тебе пересадили мозг от шимпанзе?».
Лёва не сдержался от ухмылки, когда Грифель пересказывал случившееся в подвале. Заметив эту гаденькую усмешку, Грифель встрепенулся:
- А тебе чё, весело?
- Да, забавно, он тебя задвинул, – спокойно ответил Лёва.