- Нет, - коротко отвечал Лев.
Яков, спрыгнув с барного стула, подошёл ко Льву и начал применять методы физического воздействия: обнимать, гладить, лезть под рубашку. И это в клубе, среди сотен посторонних людей!
Лев дёрнулся, убирая его руки от своего тела.
- Ну, какой же ты злюка, а.
Молодой парень, что сидел за стойкой по левую руку от Власовского, неожиданно обратился к ним:
- Чувак, да оставь его. Пойдём лучше со мной.
- С тобой? – заинтересованно спросил Яков.
Льва потрясло это: и такое наглое зазывание прямо перед носом бойфренда, и тон Власовского, с которым он начал обдумывать это идиотское предложение.
Тогда Лев и почувствовал, что всё сработало.
- Слышь ты, - он рывком спрыгнул со стула – тот, закачавшись, чуть не упал. – Не смей на него даже смотреть.
«Слышь ты» Лев сказал на русском, а вторую часть фразы – на английском.
- А то что? – нахально спросил парень.
Он был красивый и именно это бесило Льва больше всего. Тех стариков из бара трудно воспринимать всерьёз. Только если Яков тронется умом, тогда, может, он и захочет к кому-нибудь из них уйти от него, а так – смешно даже думать (но он всё равно думал, ведь вдруг Власовский всё-таки тронулся умом? Он слышал, что с учеными это часто случается). Но вот этот хмырь, не старше двадцати лет на вид, с белыми зубами и внешностью Бреда Питта (ну, Бреда Питта, которому сломали нос – он был кривоват), он имел все шансы увести Якова. Лев чувствовал, как проигрывает ему по всем фронтам, и самое главное: хмырь хотел танцевать, а он, Лев, не хотел. Он был слабым звеном.
- А то я тебя убью.
У парня шевельнулись брови.
- Это угроза?
Кулак Льва врезался в челюсть парня, обрывая самодовольную насмешку.
- Я не угрожаю. Я говорю конкретно.
Парень хотел встать, но Лев успел раньше: пнул по металлической ножке, выбивая из-под него стул. Тогда он упал, плашмя, затылком стукнулся о пол – и так сильно, что Лев протрезвел на одну секунду: не нужна ли помощь? Но этот вопрос затерялся среди нахлынувших чувств, среди гнева, обиды, ревности, зависти, среди всего, чему Лев ещё даже не мог найти слов, а что ещё хуже – даже не понимал, откуда оно взялось в нём.
Ему не дали продолжить: кто-то скрутил его руки со спины, не давая подойти к лежачему, и когда Лев обернулся, то понял, кто его держит: один из голых стриптизеров. Он начал извиваться, пытаясь вырваться («Отпусти меня, извращенец!»), но хватка была крепкой.
Лев взглядом начал искать Якова, и заметил его кудрявую голову, склонившуюся над пострадавшим – там, конечно, целая толпа собралась, но и Яков – тоже среди них. Новый порыв гнева помог Льву высвободиться: он с силой пнул стриптизёра под коленку, а когда почувствовал, что хватка ослабла, вырвался вперед.
Он обижался на Якова, обижался, что тот метнулся к незнакомому парню, а не помогал ему, он хотел выдернуть его из толпы и наорать, а может и ударить – ну чуть-чуть, для порядка, но толпа не пропускала его. Кто-то кричал, чтобы его держали, кто-то – чтобы вызвали полицию. Люди перестали танцевать, музыку приглушили и все подтянулись к эпицентру событий – к барной стойке.
Заметив, что его действительно намереваются схватить сразу несколько мужчин, Лев побежал в обратную сторону – туда, где ещё недавно танцевали люди, к сцене с шестами. Когда он пробегал через толпу, силой убирая людей с дороги, кто-то кричал: «Держите его!», но Лев вкрадчиво объяснял нагламуренным мальчикам: - Тронешь меня – убью. И тебя – убью. Всех убью.
Он услышал, как охране передали по рации заблокировать входные двери, и, не зная куда деваться, заскочил на сцену. А там, заметив на полу разбитый бокал, подобрал один из осколков, приставил к своей руке и закричал:
- Хватит! У меня заявление!
Все притихли. Стриптизер, забирающийся за ним на сцену, остановился на полпути.
Лев не знал, зачем это сделал. У него не было ни заявления, ни желания вскрывать себе вены. Но раз уж все замолчали, глядя на него, он сказал:
- Я приехал из России.
Кто-то в толпе хихикнул: «Это заметно». Игнорируя насмешку, Лев продолжил:
- Таких, как вы, у нас там чмырят и правильно делают. Знаете, что значит «чмырят»? Это не объяснить по-английски. Вот вас тут не чмырят и вы все – ебанутые извращенцы. Трётесь голыми задницами на танцполах, а когда стареете, идёте в соседний бар и пытаетесь напиться, чтобы забыть, на какую хуйню потратили молодость. Но в жизни есть незабываемые вещи, и одна из таких – твои стрёмные трусы, чувак, - он посмотрел на стриптизера, замершего на ступеньках сцены, и все засмеялись – будто бы он очень круто пошутил, будто бы это такой юмористический вечер. – Я серьёзно вообще-то, - добавил Лев, чем рассмешил всех ещё больше. – Я… Да идите вы нахер.