Лили словно завороженная стояла на берегу, минут пять точно, не в силах оторваться от этой волшебной картины. Алиса, похоже, впечатлилась не меньше.
- И почему мы об этом раньше не знали? - сокрушенно спросила она.
- Наверное, потому, что вам не хватает духа авантюризма, - с улыбкой предположил Ремус.
Алиса хмыкнула:
- Вот уж не думала, что у тебя, Рем, этот дух есть.
- У меня нет, - невозмутимо согласился он. - Но у Сириуса и Джеймса его столько, что хватает на четверых.
Алиса с Лили рассмеялись. Это уж точно!
Там на берегу реки они провели практически весь день. Парни наколдовали плед, чтобы было не холодно сидеть на земле, и откуда-то достали еду, соки и сливочное пиво. У Лили создалось стойкое впечатление, что у них где-то там был тайник специально для таких случаев.
Они говорили обо всем на свете и Лили обнаружила, что с ними удивительно легко общаться. Ей уже начало казаться, что она сто лет с ними дружила, а не первый раз в жизни проводит время в этой компании. И за этот странный день, перевернувший с ног на голову все ее представления, она увидела мальчишек совершенно в ином свете. Разве что за исключением Ремуса. Его Лили всегда считала серьезным, спокойным, добрым и рассудительным. И таким она его видела и сейчас. Разве что, хоть он и отрицал в себе авантюристскую жилку, все-таки было в нем что-то такое, что делало его способным поддерживать шалости своих друзей. И кто знает, может, иногда и изобретать эти самые шалости.
Питера, который до сих пор вызывал у Лили некоторое отторжение своими постоянными восторгами в адрес Джеймса, теперь ей было жалко. Он не обладал ни сильным характером, ни особыми талантами. Только общество ярких друзей позволяло ему привлечь к себе внимание. Этакая звездочка, светившая отраженным светом, не имея своего собственного.
Очень сильно изменилось ее мнение о Сириусе. Раньше он казался Лили высокомерным и каким-то холодным, а, кроме того, абсолютно безбашенным и не заботящимся ни о чем. Впрочем, то, что его беззаботность - лишь видимость, она начала понимать еще в прошлом году, когда стала свидетельницей его стычки с братом. Но теперь она окончательно осознала, что высокомерный аристократичный вид - это своеобразная маска, способ не подпускать чужих к своим проблемам. В кругу друзей он был совсем другим - искренним, прямым и открытым.
А вот Джеймса Лили никак не могла понять. Он практически ничего не говорил, только иногда делал какие-нибудь замечания. И это само по себе уже было странно. Лили привыкла, что обычно он не замолкает ни на секунду. А тут, словно воды в рот набрал, только смотрит на нее с каким-то непонятным выражением в теплых карих глазах. И это несколько нервировало. Сейчас когда он не выпендривался, не рисовался, стараясь привлечь внимание всех окружающих, Джеймс уже не вызывал у Лили обычного раздражения и желания стукнуть его хорошенько чем-нибудь тяжелым. Но какие чувства он у нее вызывал, она никак не могла понять. Одно можно было сказать точно - чувства эти не были неприятными.
Марлин, на которую до этого Лили в принципе не обращала особого внимания, оказалась чудесной девочкой - веселой и доброй. И в отличие от самой Лили, авантюристкой ничуть не меньше мальчишек. А когда она с улыбкой смотрела на Сириуса, и тот улыбался ей в ответ, Лили становилось чуть-чуть завидно, что в ее жизни нет такой любви.
В общем, день оказался весьма насыщенным и познавательным, а еще очень веселым. Лили никогда в жизни еще так не веселилась. И вечером, когда они возвращались в Хогвартс, она почувствовала, что у нее появились новые друзья. Друзья верные и преданные, всегда готовые помочь и утешить, которые никогда не бросят в беде и не предадут.
Единственное, что омрачало впечатления от такого чудесного дня - это встреча с Северусом на обратном пути. Увидев ее в таком обществе, он словно остолбенел, впившись в нее своими непроницаемыми черными глазами, а потом резко развернулся и быстро зашагал прочь. Мальчишки, кажется, его не заметили или сделали вид, что не заметили, за что она была им очень благодарна. А Лили только вздохнула. Все-таки Северус был ее другом много лет. Но теперь уже в любом случае ничего не вернуть. И на мгновение она почувствовала себя словно в начале нового пути, практически новой жизни.