- А Волдеморт в этом отношении не стесняется и берет в Пожиратели школьников, - буркнул Сириус.
Дамблдор внимательно посмотрел на него поверх очков-половинок и спокойно возразил:
- Но это не повод, чтобы уподобляться ему. После выпускных экзаменов мы возобновим этот разговор.
Это прозвучало так, что все поняли - вы можете идти. Пришлось смириться, хотя не очень-то хотелось ждать еще больше двух месяцев. В конце-то концов, что эти месяцы изменят? Но с директором не поспоришь.
Чтобы отвлечься от тоски по родителям Джеймс полностью погрузился в учебу, благо учить перед выпускными экзаменами приходилось действительно много. То, что его в этом рвении поддержали Ремус и Лили, было вполне закономерно, но вот то, что Сириус взялся за учебники с не меньшим азартом, выглядело довольно-таки непривычно. И явно говорило о том, что он пережил недавнюю трагедию далеко не так легко, как хотел показать.
В полнолуние через неделю после смерти родителей Джеймса Ремус прямо-таки запретил им приходить к нему в этот раз. Они спорили и пытались убедить его, что все будет в порядке, но Лунатик уперся да еще и девушек к этому подключил. Заявил, что они не в том душевном состоянии, чтобы возиться с оборотнем. И Лили с Марлин его, конечно же, горячо поддержали. Против такой тройной атаки парни не устояли и впервые с тех пор, как они стали анимагами, Ремус провел полнолуние в одиночестве.
За учебой и квидддичными тренировками, которым Джеймс с Сириусом отдались с удвоенным энтузиазмом, боль постепенно растворилась и уступила место светлой печали и нежной памяти об ушедших. Ну, и не последнюю роль сыграла, конечно же, поддержка друзей и Лили. Джеймс подумал, что не будь их, он бы ни за что не справился.
В итоге к экзаменам они подготовились на таком уровне, что экзаменационная комиссия чуть ли не аплодировала демонстрируемым ими умениям. А уж МакГонагалл и вовсе смотрела на них с нескрываемой гордостью.
И вот экзамены закончены, младшие курсы разъехались по домам, а выпускники стали готовиться к последнему балу. На который в паре могли пойти только Джеймс и Лили, поскольку к этому времени в Хогвартсе оставался только седьмой курс и Марлин, как и все остальные, уехала домой.
- И в этом есть положительная сторона, - вынес вердикт Джеймс, скорее чтобы поддержать Сириуса, который несколько дней назад ходил провожать Марлин на вокзал и вернулся оттуда непривычно серьезный. - Не будем разбиваться по парам, а просто проведем вечер в своей компании.
Так оно собственно и получилось.
Большой зал на этот раз особенно не украшали, да собственно выпускники не долго в нем и оставались. Поскольку очень скоро они высыпали во двор, где теплый июньский вечер уже сиял первыми звездами. Кое-кто, правда, остался в зале потанцевать, еще кто-то отправился побродить напоследок по школьным коридорам, но большинство все-таки вышло на улицу. В их числе и мародеры.
На время была забыта межфакультетская вражда и гриффиндорцы при встрече спокойно обменивались парой фраз со слизеринцами. Все они чувствовали особую торжественность этого вечера - их последнего вечера в Хогвартсе, последнего вечера их детства. Может быть, завтра они встанут по разные стороны баррикад в охватившей страну войне, может быть, даже будут убивать друг друга, но сегодня они были просто школьными товарищами, проведшими бок о бок семь лет в этих стенах.
Конечно же, мародеры не могли не устроить чего-нибудь грандиозного на прощание. В какой-то момент Лили обнаружила, что Джеймс и Сириус куда-то незаметно исчезли, и не успела она поинтересоваться, что происходит, у загадочно улыбавшегося Ремуса, как в воздух взвился фейерверк. Однако это был не обычный магловский фейерверк, к каким привыкла Лили. С легким хлопком в воздухе появлялись фантастические существа и экзотические цветы, которые были настолько яркими и объемными, что казались живыми. А потом все это рассыпалось тысячью искр и в небе появилась громадная разноцветная надпись:
ВЫПУСК ’78
ПРОЩАЙ, ХОГВАРТС!
Вокруг раздались аплодисменты и восторженные крики. От огней надписи осветился замок и было ощущение, что он купается в потоках разноцветного света. Алиса запрыгала и закричала: «УРА!». А Лили словно завороженная смотрела на это зрелище, когда сзади ее обняли руки Джеймса и родной голос прошептал:
- Ну, как тебе?
- Очень красиво, - искренне сказал она и повернулась к нему лицом.
В карих глазах, которые в темноте казались совсем черными, как прежде сверкали веселые искры, а на губах играла озорная улыбка. Лили радостно вздохнула и взлохматила ему волосы. Она была безмерно счастлива, что Джеймс пережил свою потерю и стал снова улыбаться. «Я сделаю все, чтобы ты оставался таким всегда», - подумала она, вглядываясь в любимое лицо.