Полезно представить себе, как вы кладете одну руку на затылок больного, а другую — на пораженный орган. Произносите молитвы группами по три, ежедневно, по многу раз, пока не получите желаемого результата. Повторяю, если в вас есть вера, вы непременно его добьетесь. Позвольте мне, однако, сделать одно серьезнейшее предостережение. Желать увеличить свое состояние таким способом нельзя. Существует очень древний закон оккультизма, запрещающий использовать молитвы ради собственной наживы. Нельзя добиваться этого для себя иначе, чем с целью оказания помощи другим, при условии, что вы искренне верите, что это действительно поможет другим людям. Мне известен один достоверный случай, когда человек с весьма скромными доходами и живший вполне благополучно, однажды подумал, что если получит самый крупный выигрыш на ирландском тотализаторе, то будет много помогать людям и станет великим благодетелем человечества.
Разбираясь немного, хотя и недостаточно в эзотерических вопросах, он составил грандиозные планы будущих благодеяний и приступил к реализации тщательно подготовленной программы молитв. Целых два месяца он молился в соответствии с изложенными в этой главе наставлениями; молился о том, чтобы выиграть главный приз на ирландском тотализаторе. Целых два месяца он произносил молитвы три раза в день группами по три, всего девять молитв за день. Как он этого и ожидал, ему достался один из самых крупных выигрышей за всю историю тотализатора.
В конечном счете он получил свои деньги, и они ударили ему в голову. Он начисто позабыл и о своих добрых намерениях, и о своих обещаниях. Он забыл обо всем, кроме того, что теперь у него громадная сумма денег и он может делать с ними все, что захочет. И он пустил все деньги на ублажение собственных прихотей. Всего несколько месяцев он жил припеваючи, становясь все более жестокосердным, а потом вступил в силу неумолимый закон, и вместо того, чтобы сохранить деньги и помогать другим, он потерял все, что приобрел, и даже то, что имел прежде. В конце концов он умер и был похоронен на кладбище для нищих.
Я говорю вам, что если вы правильно используете силу молитвы, без всякой мысли о наживе и самовозвеличении, то у вас в руках окажется одна из самых могущественных сил на Земле, сила настолько великая, что если бы несколько искренних людей собрались вместе и помолились о мире, то наступил бы мир, и не было бы больше ни войн, ни даже мыслей о войнах.
На какое-то время воцарилось молчание, пока они переваривали все сказанное мною, потом женщина сказала:
— Как бы я хотела, чтобы вы хоть какое-то время побыли с нами и учили нас! Мы увидели чудо, но явился Некто и велел нам никому об этом не рассказывать.
Передохнув несколько часов, я оделся и написал письмо моим друзьям-чиновникам в Шанхае, в котором сообщил, что произошло с моими документами. Они прислали мне авиапочтой новый паспорт, что значительно упростило мое положение. Той же почтой пришло письмо от одной очень богатой женщины. «Уже довольно давно, — писала она, — я пытаюсь разыскать ваш адрес. Моя дочь, которую вы спасли от японцев, сейчас со мной, и ее здоровье полностью поправилось. Вы спасли ее от насилия и чего-то еще более страшного, и я хочу оплатить по крайней мере частично наш долг перед вами. Сообщите, что я могу для вас сделать».
Я написал ей, что хочу вернуться домой в Тибет, чтобы там умереть. «У меня достаточно денег на билет до какого-нибудь индийского порта, — писал я, — но их не хватит, чтобы пересечь континент. Если вы действительно хотите мне помочь, купите мне билет от Бомбея до Калимпонга в Индии». Я не слишком серьезно отнесся к этой ситуации, но спустя две недели я получил письмо с билетами первого класса на пароход до Бомбея и на поезд до самого Калимпонга. Я немедленно написал ей письмо с выражениями благодарности и сообщил, что освободившиеся деньги отдам приютившей меня негритянской семье.
Эти добрые люди огорчились, узнав, что я уезжаю, но были чрезвычайно рады тому, что хотя бы раз в жизни я буду путешествовать с комфортом. Уговорить их принять деньги было очень непросто. В конечном счете мы их разделили.
— Один такой вопрос, — сказала добродушная негритянка. — Вы знали, что эти деньги поступят, так сказать, на благое дело? Вы направляли за ними то, что вы назвали «мысленной формой»?