Спартанское воспитание было обязательным, но не единственным условием для вступления юноши в общину "равных". Вторым обязательным условием было наличие наследственного земельного участка, клера. Без него мофак не мог реализоваться как гражданин. Поэтому для подавляющего числа мофаков доступ в общину "равных" был закрыт. Сыновья неодамодов и гипомейонов, получив в спартанских агелах прекрасное военное воспитание и образование, могли найти себе достойное применение только в спартанской армии[018_204]. Воспитанные в патриотическом духе, эти люди, с одной стороны, чувствовали себя частью гражданского ополчения, а с другой, - не имея гарантированного обеспечения в виде клера, были вынуждены служить своему государству в качестве наемников. В этом сказывается обычная для Спарты двойственность и непоследовательность всей ее социальной политики. Выработав, казалось бы, удачный механизм по укреплению и восстановлению своего гражданства, спартанская община затем не дает этому механизму успешно работать.
Как правильно отметили Г. Бузольт и В. Эренберг, полные гражданские права мофаки получали лишь в редких и исключительных случаях, и ни о каком значительном преобладании их над подлинными спартиатами не может быть и речи[018_205]. Случаи с Лисандром и Гилиппом лишь подтверждают правило. Оба принадлежали по праву рождения к спартанской аристократии, но бедность одного и наследственная атимия другого сделали их мофаками. На чей счет они воспитывались и кто наделил их клерами, мы не знаем, но знатное происхождение могло обеспечить им помощь всего аристократического клана, к которому они принадлежали по праву рождения.
К мофакам, имеющим реальный шанс стать полноправными гражданами, принадлежали также novqoi. Реализоваться эта возможность могла только в тех случаях, если бастарды с помощью процедуры усыновления узаконивались собственными отцами и получали от них клеры. Надзор за этой процедурой находился в компетенции государства. Усыновление осуществлялось гласно в присутствии царей, которые должны были следить за законностью этого юридического акта (Her. VI, 57, 5). По мнению В. Эренберга, число "узаконенных" мофаков могло несколько увеличиться после принятия в начале IV в. закона Эпитадея, de facto разрешившего куплю-продажу клеров[018_206]. Видимо, часть военной элиты, обогатившейся во время Пелопоннесской войны, могла взять на себя заботу и расходы по воспитанию сыновей своих менее удачливых сограждан. Не исключено, что и само государство побуждало их к этому.
Дальнейшая судьба мофаков, прошедших полный курс ajgwghv, отчасти могла зависеть от результатов, достигнутых ими в ходе самого воспитания. Судя по данным источников, поощрение личных заслуг было фундаментом спартанского воспитания (Plut. Lyc. 16, 8). Система, основанная целиком на соревновательном духе, была, по-видимому, очень удобна для выявления следующего поколения политических и военных лидеров[018_207]. Талантливые мофаки могли рассматриваться как один из резервов пополнения командного состава. В этом случае государство находило возможность обеспечить их клерами и, таким образом, ввести в круг гомеев. Намек на подобную возможность, опять-таки в связи с Лисандром, мы находим у Филарха. По его свидетельству, Лисандр стал гражданином благодаря доблести (Luvsandron... polivthn genovmenon diЖ ajndragaqivan - ap. Athen. VI, 271 f). В этом же ряду свидетельств стоит характеристика, которую дал Ксенофонт Кинадону, руководителю антиспартанского заговора 398 г. По его словам, "это был юноша, сильный телом и духом, но не принадлежавший к сословию гомеев" (Hell. III, 3, 5). Этим примером воспользовался и Аристотель, чтобы продемонстрировать опасность отстранения от управления государством людей мужественных и энергичных, особенно в тех полисах, где правящий класс количественно невелик. Согласно Аристотелю, Кинадон устроил вооруженный заговор против спартиатов из-за того, что, "будучи человеком мужественным (ajndrwvdh"), не занимал в государстве надлежащего положения" (Pol. V, 6, 2, 1306 b 34-36). По мнению В. Ньюмана, Аристотель, вероятно, имел в виду именно случай с Кинадоном, когда советовал аристократическим правительствам принимать в состав правящего класса представителей других сословий, называя это "врачебным средством", необходимым для политического равновесия (Pol. V, 7, 8, 1308 b)[018_208]. Как видно из источников, Спарта иногда прибегала к "врачебным средствам", о которых писал Аристотель. В пользу этого говорит судьба Лисандра, Гилиппа и Калликратида. Правда, все три фигуры выдвинулись в период Пелопоннесской войны, когда Спарта особенно сильно нуждалась в военных лидерах и не могла с прежней последовательностью проводить свою узкокастовую социальную политику. После войны, возможно, наступила реакция. Именно так стоит понимать тот факт, что Кинадон, человек неординарный и уже сумевший себя проявить на государственной службе, тем не менее оставался "второсортным" гражданином[018_209].