013_114
Ibid. S. 35.
(обратно)014_1
О. Шультесс, автор статьи "Гомеи" в "Реальной энциклопедии", сомневается, что это место у Аристотеля может служить надежным основанием для суждения о значении понятия o{moioi в ранний период. Как он считает, Аристотель или перенес в прошлое обычное для его времени значение слова o{moioi, или парентеза, его включающая, вообще является более поздней вставкой (Schulthess О. Homoioi // RE. Bd. VIII. 1913. Sp. 2258).
(обратно)014_2
Ксенофонт в своем рассказе о заговоре Кинадона явно идентифицирует "гомеев" и "спартиатов" (Hell. III, 3, 5 и 6).
(обратно)014_3
Schulthess О. Homoioi. Sp. 2254.
(обратно)014_4
Соответствующую идею подробно развивает М. Арнхейм, высоко оценивающий роль аристократии в деле формирования спартанского полиса (Arnheim M. T. W. Aristocracy in Greek Society. New York, 1977. P. 72-120).
(обратно)014_5
Однако равенство политических прав являлось необходимым, но недостаточным условием для усвоения аристократических норм всеми свободными гражданами. Границы образования и культуры вкуса - самые резкие и непреодолимые из всех сословных различий. И в Спарте, несмотря на сильнейшие эгалитарные тенденции в области экономики и политики, полного слияния народа с аристократией так никогда и не произошло.
(обратно)014_6
Наличие знати внутри сословия "равных" отрицали, например, Эд. Мейер (Meyer Ed. Lykurgos von Sparta // Idem. Forschungen zur alten Geschichte. Bd. I. Halle, 1892. S. 255), В. Эренберг (Ehrenberg V. Der Damos im archaischen Sparta // Hermes. 68. 1933. S. 290) и Г. Мичелл (Michell H. Sparta. Cambridge, 1952. P. 43). Они, конечно, правы в том смысле, что родовая аристократия перестала быть правящим сословием, но полностью она не исчезла. В нашем дальнейшем изложении мы постараемся показать, что даже внутри такого жестко структурированного общества, каким был спартанский гражданский коллектив, аристократия смогла не только сохраниться, но даже сумела сделать своим "доменом" герусию, один из важнейших правительственных институтов Спарты. Среди исследователей, предпринимавших попытки доказать, что в классической Спарте сохранялась родовая аристократия на всем протяжении ее истории, следует особенно отметить представителя классической немецкой историографии Г. Гилберта (Gilbert G. Studien zur altspartanischen Geschichte. Gottingen, 1872. S. 152 ff.) и современного исследователя феномена греческой аристократии М. Арнхейма (Arnheim M. T. W. Aristocracy in Greek Society. P. 78-91). Их интерпретация всего массива древних источников, от самых ранних (Тиртей) и до поздних хрестоматий и лексиконов, и критический анализ мнений оппонентов убеждают нас в правильности именно такого взгляда на спартанскую аристократию.
(обратно)014_7
Так, по словам Ст. Ходкинсона, "земельные участки были в основе своей частными, только с минимальным государственным регулированием" (Hodkinson St. Inheritance, Marriage and Demography: Perspectives upon the Success and Decline of Classical Sparta // Classical Sparta: Techniques behind her Success / Ed. by A. Powell. London, 1989. P. 81). В современных работах общего плана, особенно англо-американских, подобная точка зрения на землю высказывается уже как аксиома, не требующая доказательств. Например, по словам О. Мюррея, "неравенство богатства существовало во все периоды спартанской истории: ведь земля была частной собственностью и подчинялась обычным правам наследования" (Murray O. Early Greece. 2nd ed. Harvard, 1993. P. 175).
(обратно)014_8
Пёльман Р. История античного коммунизма и социализма. СПб., 1910. С. 4.
(обратно)014_9
Пёльман Р. История античного коммунизма и социализма. С. 45.
(обратно)014_10
Там же. С. 49.
(обратно)014_11
Так, в западной историографии (в русле крайнего скептицизма по отношению к древней традиции) высказывались мнения о невозможности существования спартанского землевладения в том виде, в каком его изображает Плутарх. На этом основании делались выводы и о фиктивности всей античной традиции относительно данного вопроса. Уже Дж. Грот, у которого в XIX в. было немало последователей, особенно в Германии, пытался доказать, что предание о равном распределении земли было измышлением, родившимся не ранее III в. в среде сторонников реформ Агиса и Клеомена (Grote G. History of Greece. 2nd ed. Vol. II. New York, 1859. P. 399 f.). Подобная точка зрения не раз повторялась и в современной англо-американской историографии: Michell H. Sparta. P. 43; Jones A. H. M. Sparta. Oxford, 1967. P. 42 f. Сравнительно недавно С. Ходкинсон, посвятивший целый ряд работ проблемам спартанского землевладения и наследования, повторил с некоторыми вариациями точку зрения Дж. Грота и его сторонников, предположив, что существенные элементы рассказа Плутарха, такие, например, как передел земли и сохранение участков неделимыми, есть продукт выдумки, возникшей не ранее IV в., а может быть, и позже (Hodkinson St. Inheritance, Marriage and Demography... P. 81).
(обратно)