Внушение презрения и отвращения к илотам как существам низшего порядка было одним из обязательных воспитательных моментов спартанской образовательной системы. Молодым спартиатам специально показывали пьяных и неопрятных илотов, чтобы воспитать к ним глубокое отвращение[010_56].
Правда, культивирование психологической пропасти между илотами и спартиатами вовсе не исключало "частных" контактов между ними. В Спарте, таким образом, прослеживается тот же стереотип в отношении к рабам, что и в остальной Греции. В античной литературной традиции, прежде всего в комедиях Аристофана, дается определенный литературный тип раба, наделенный целым рядом отрицательных качеств: обжорством, пьянством, склонностью к воровству, трусостью и т. д. Но когда речь идет о домашних рабах, особенно о кормилицах и педагогах, они, наоборот, становятся носителями целого ряда добродетелей: преданности, честности, порядочности. У Еврипида, например, подобного рода рабы нередко спасают своих хозяев от гибели (Electra 286-287, 487 sqq.; Hippol. 176 sqq., 433 sqq.).
Страх, который внушали илоты спартанцам, заставлял последних жить в атмосфере постоянной "военной" опасности[010_57]. Воспринимая илотов как внутренних врагов, спартанцы питали к ним глубочайшее недоверие. О степени этого недоверия свидетельствует отрывок из утраченного политического трактата Крития, активного участника тирании Тридцати и известного лаконофила. Этот фрагмент приводит в своей речи "О рабстве" писатель-софист IV в. н. э. Либаний: "Лакедемоняне дали себе против илотов полную свободу убивать их, и о них Критий говорит, что в Лакедемоне существует самое полное рабство одних и самая полная свобода других... Он [спартанец] всегда ходит, держа в руке копье, чтобы оказаться сильнее илота, если тот взбунтуется... Они [спартанцы] изобрели себе также и запоры, с помощью которых они полагают преодолеть козни илотов... И как могут те, которых и во время завтрака, и во сне... вооружает страх по отношению к рабам, как могут такие люди... наслаждаться настоящей свободой?" (fr. 37 Diels = Liban. Or. XXV, 63 / Пер. А. Я. Гуревича).
Спартанцы старались держать илотов подальше от оружия (Xen. Lac. pol. 12, 4). Как известно, в Спарте только члены гражданского коллектива имели право в мирное время носить оружие. Так, в 398 г. руководитель заговора Кинадон предполагал, что безоружная народная масса, куда входили и илоты, в момент выступления сможет вооружиться только орудиями своего труда (Xen. Hell. III, 3, 7).
Недоверие спартанцев по отношению к илотам во многом объясняется многочисленностью последних[010_58]. Не только спартанцы, но и все греки ясно сознавали опасность владения слишком большим количеством рабов. Фукидид напрямую связывает суровое отношение к рабам на Хиосе с огромным их количеством: "Ведь на Хиосе было гораздо больше рабов, чем где-либо в другом городе (кроме Лакедемона), и эти рабы, именно из-за их многочисленности, подвергались там за свои провинности слишком суровым карам" (VIII, 40, 2). Уже из одного этого свидетельства Фукидида видно, что спартанский полис опережал всю Грецию по количеству рабов. Какое-то представление об их численности может дать рассказ Плутарха о том, что этолийцы, вторгшись в Лаконию, увели с собой 50 тысяч илотов (Cleom. 18, 2). Это произошло во 2-й половине III в., когда Спарта уже потеряла Мессению, а вместе с ней и всех мессенских илотов.
Если в Афинах и других греческих полисах обычный процент несвободного населения по отношению к свободному составлял в среднем 3 : 1[010_59], то в Спарте доля илотов по отношению к свободным была совсем иной. На каждого спартиата приходилось не менее семи илотов, а если учесть фактор постоянного уменьшения гражданского населения, то этот разрыв неизбежно увеличивался. Такая численная диспропорция была очень важным фактором, управляющим отношениями между двумя основными группами спартанского населения. К сожалению, только один источник, и то относящийся к военным делам, дает нам представление о соотношении илотов и спартиатов. В 479 г. при Платеях каждого спартиата сопровождало семеро илотов (Her. IX, 10, 1; 28, 2; 29, 1). Как признают некоторые исследователи, эти цифры Геродота в общем отражают примерную пропорцию всего илотского населения к спартиатам, по крайней мере, для V в.[010_60]