Подъезжая к базе, я впечатлился, Саня на это место денег не пожалел. Большая огороженная высоким бетонным забором территория. По периметру которой каждые тридцать метров стоят караульные вышки, а в них собственно и охрана. Всюду висят навороченные камеры и датчики движения. Все сделано по уму и проникнуть сюда незамеченными простые люди точно не смогут. На территорию меня впустили не сразу, предварительно проверив меня. Проверяющий меня сержант жутко нервничал, но я его успокоил и сказал, что раз нужно, то нужно и правила едины для всех, а то мало ли, я ряженый и пробираюсь сюда со злым умыслом.
На территории базы стояло четыре здоровенных ангара в которые складировали имущество для отправки в Красноярск. Еще было две площадки с транспортом, вокруг всего этого беспрерывно и постоянно меняя маршруты ходили мои гвардейцы. Также тут имелся барак для проживания, столовая и баня. Всюду царил идеальный порядок, ни единой бумажки или даже сигаретного окурка не валяется. Сразу узнаю тут руку Митры.
— Здравия желаю, Ваша светлость! Старший по лагерю, майор Климов. — Взрослый мужчина с майорскими погонами бегом бежал ко мне, а за несколько шагов до меня замедлился и сделав три строевых шага и вытянувшись по стойке смирно громким басом отрапортовал мне.
— Здравствуй, майор. У Вас тут все спокойно сегодня? — Протянув руку для рукопожатия спросил я у майора.
— Так точно! Только вот вокруг базы сегодня много мутных машин проезжает, и чуйка говорит ждать беды. — Громко ответил мне майор и бережно пожал мне руку, будто бы боясь ее повредить.
— Да успокойся, майор, не нервничай ты так. Тут все свои, незачем кричать, я и так все хорошо слышу. Чуйка, говоришь? — Успокаивающе я спросил майора.
— Прошу простить, Ваша светлость, интуиция — она меня еще ни разу не подводила. — Смутившись ответил мне Климов.
— Ну раз не подводила, как ты тогда тут оказался? — С ухмылкой спросил я.
— Так и тогда не подвела, а генералам майоров слушать по сроку службы не положено. Так и осталось там пол роты, а я три пулевых и четыре осколочных схлопотал, да еще и крайним остался. — С грустью сказал майор.
— Хорошо тебя понимаю, но не время унывать, а чуйка это хорошо, меня она не раз выручала. В общем, караул усилить, сегодня реально могут быть гости, я пожалуй у Вас сегодня заночую, а то не хочется мне языков терять, а их однозначно сегодня попробуют вытащить отсюда. Виду не подавайте и ведите себя естественно, а там я вступлюсь если, что, может кого живьем взять сможем.
— Так это, по поводу остаться, у нас то для Важных особ то удобства отсутствуют, у нас же только барак и все. — Замешкавшись сказал Климов. — А по поводу караулов, и так все наготове, в любую секунду кинутся на защиту. А по поводу языков, я распоряжусь, попробуем, может и удастся кого поймать, если полезут разумеется.
— Да к чему мне твои удобства, я сам всю жизнь по казармам да баракам. Кровать выдели мне и собственно все на этом. А теперь веди меня к пленникам. — Строгим тоном сказал я.
— Есть! Следуйте за мной.
Мы пошли к ангару, вокруг которого ходило меньше всего людей, собственно там и держали сейчас заключенных. Они с хитростью подошли к охране. Все гвардейцы были внутри и готовы приступить к обороне в любую секунду. Так как понимали, что это вовсе не простые ребятки к ним приехали, раз их князь сразу же не сдал. А значит у него есть свой интерес, а раз интерес у целого князя, то и у других важных людей он тоже найдется. Поэтому охрану одного ангара они усилили для отвлечения внимания и там тоже усадили бойцов и если кто и прорвется к ним, то вместо закованных в цепи наемников они встретят хорошо вооруженных бойцов.
Меня завели в ангар где сейчас собственно и держали под стражей пойманных мной наемников. Камеры для их содержания у нас естественно не было, но русский народ славится своей смекалкой. Поэтому они поставили рядом три металлических контейнера буквой «П» и накрыли сверху такими же создавая некую пещеру, завели их вовнутрь и направили на них прожектор, ну а вход естественно охраняли.
Увидев меня бойцы сразу же подскочили на ноги и начали приветствовать, я же поздоровался лично с каждым и пожал им руки, чем те безусловно были довольны. Обо мне среди солдат ходило очень много легенд и почти все из них были правдивы, что-то солдаты видели, а что-то Соловей растрепал. В общем и целом все мои гвардейцы отзывались обо мне как о справедливом и ценящем своих людей человеке, но при этом и не забывали, что я могу быть очень жесток и хладнокровен, сурово наказывая предателей и залетчиков, это я про случай с моей гвардией в деревне Митрофана теперь уже именуемой как Воронцовка.