— Прощайте. Скоро начнется комендантский час, — она глянула на часики. — А мне еще из города выбираться.
"Ну вот, — ехидно произнес Пауль, когда девушка исчезла из виду. — Похоже, тебе уже нет веры. А что будет дальше?"
Павел тяжко вздохнул, признавая справедливость сказанного: "Что тут поделать, придется выкручиваться. В чем-то они, по сути, правы".
"Слушай, без стопки шнапса тут не разобраться, — отыскал проверенное средство собеседник. — Раз уж мы вырвались в город, будет глупо возвращаться на сухую".
"Здесь рядом есть неплохой кабачок… — в голосе напарника прозвучали заговорщицкие нотки. — Тем более вам, товарищ комиссар, в целях конспирации положено вести себя подобающе. А я мимо погребка ни в жизнь не пройду".
"Какой я тебе комиссар, — сварливо пробурчал в мыслях Павел и закончил: — Сопьюсь я с тобой, морда фашистская. Печень бы поберег".
"Чего ее беречь, — беззаботно хмыкнул в ответ приятель по несчастью. — Не твои, так наши, точно, в расход выведут".
"Так и быть, — смирился с неизбежностью Паша, — веди, Сусанин".
Отдых в компании таких же отвязных гуляк-авиаторов, как и сам Кранке, закончился далеко за полночь, и вовсе не на больничной койке. Утром Говоров с трудом вспомнил детали. "Знаешь, не стоило тебе столько пить, — прошелестел голос Пауля. — Похоже, мы едва не прокололись".
"Это когда?" — с тоской представляя, что придется вставать и куда-то идти, отозвался Павел.
"Ну, слишком уж грамотно ты рассказывал, как нужно заходить на атакующий курс", — пояснил сосед.
"И что такого?" — попытался восстановить детали летчик.
"Да так, мелочь, но когда гауптман стал рассказывать, какое дерьмо эти, похожие на крысу, «ишаки», ты просто сразил всех знанием предмета обсуждения. А когда на пальцах показал, как уходить на вертикаль, и подавно. Я в принципе этого знать не могу".
"Однако все были настолько пьяны, что, пожалуй, и не вспомнят", — успокоил он встревоженного капитана.
"Ладно, проехали, — Павел со стоном поднялся с постели. — Кто она?" — мимоходом поинтересовался он событиями прошедшей ночи.
"Да, так, подружка, — не стал углубляться в детали голос. — Она, к слову, осталась в полном восхищении".
"Все, больше ни капли, — отрезал Павел. — Нализался, как последняя сволочь. Стыдно".
"Я того же мнения, — Пауль охнул от навалившегося похмелья. — В голове словно кувалдой долбят".
Кое-как преодолев утреннюю хандру, летчик добрался до госпиталя.
— Где вас носит, — выскочил из кабинета медик. — Телефон уже разрывается. Вот, — протянул он листок. — Приказ от вашего командира: Прибыть в штаб к десяти ноль-ноль. С документами.
— Слушаюсь, — ответил за него Пауль, поняв, что озадаченный напарник не готов продолжать беседу. — Все понял. Разрешите идти?
Времени едва хватило, чтобы привести себя в порядок. Павел с трудом повязал взамен измятого испачканной во время ночного сабантуя кителя и «гаврилки», новый мундир со свежим воротничком.
"Форвардс, — скомандовал Пауль. — Чует мое, твое, сердце, сегодня нам, дружище, предстоит весьма насыщенный день".
"Ясное дело, без его знаний не вышло. Деталей, на которых мог спалиться чужак, столько, что даже скучно и говорить, — в который раз подумал Павел, сидя в приемной командира отряда. — Даже такая мелочь, как кресло, в котором мог ожидать вызова младший офицер, имеет значение. Знать бы я не знал, что кресла, стоящие справа от стола адъютанта, предназначены для офицеров старшего ранга. А вот поди ж ты".
Наконец совещание закончилось. Дверь, обтянутая темной эрзац-кожей отворилась. Из кабинета полковника потянулись оживленно переговаривающиеся офицеры и штатские.
— Войдите, Кранке, — кивнул ожидающему вызова обер-лейтенанту порученец. Офицер едва заметно подмигнул летчику.
"Я его знаю?" — мимоходом поинтересовался Павел у своего консультанта.
"Здравствуйте, — хмыкнул внутренний голос. — А с кем ты вчера горланил песни про малютку Гретхен? Он неплохой парень, но сам понимаешь, хочет угодить и тем, и другим. Конечно, штабному лестно быть на короткой ноге с боевыми летчиками, тем более кавалерами рыцарского креста. Но это после, — оборвал себя Пауль. — Не забудь, полковник терпеть не может курящих, тем более в своем кабинете. Хотя предложит. Так сказать, проверка на лояльность".
"Чудеса, везде одно и тоже? — вспомнился Павлу визит к всемогущему наркому. — Тот тоже, блеснув знаменитым пенсне, кивнул на лежащую возле гостевой пепельницы коробку Казбека".