- Я сообщу Аришему о скором устранении последних особей. А ты, Маккари, доберись до Кинго с Икарисом. Отправляйтесь сразу к гнезду...
- И Аришем скажет тебе, что будем делать, когда последний Девиант умрет? - Слова Спрайт заставили Баал увести взгляд от целой улицы раненых, или даже уже мертвых солдат ацтеков.
Вечные.
Почти все собрались здесь, за исключением двоих. Хотя, судя по поднявшемуся вихрю, Маккари уже отправился за ними.
Неужели правда? Всего несколько Девиантов, и их миссия на Земле будет окончена? Столько тысяч лет прошло, столько всего случилось. И это закончится?
Глаза Баал переместились на Друига. С самого первого дня экспансии он был молчалив и немногословен. Сильнее обычного. Сцепленные руки в замок перед собой, напряженные плечи, хмурый взгляд и стиснутые зубы. Он стоял в другом конце помещения, но даже отсюда Вечная ощущала океан негодования, который он испытывал. Последние сотни и сотни лет люди только и делали, что воевали, убивали, захватывали земли, уничтожали поселения. Баал всегда представляла, что чувствовал Друиг, зная, что творится в их разуме. Видела, как больно ему с каждой новой войной, свидетелями которых они становились.
- Пара Девиантов движутся в этом направлении, - сказал Фастос, указав на голограмму карты. - Крупные особи.
- Значит убьём их и дело с концом, - отрезала Фина, явно намереваясь отправиться в бой. И, что удивило Баал, Аяк тут же кивнула.
- Они движутся быстро. Сможем перехватить их в лесу.
Конечно, Верховная хотела, чтобы каждый из Вечных был там, на последнем месте гибели Девиантов. Но и прекрасно рассчитала то, что способность каждого может оказаться необходимой.
Отойдя чуть в сторону, Баал пропустила Фину, гордо вышедшую первой, а потом и всех остальных, дождавшись Друига. Вечный затормозил у самого выхода, но на девушку не смотрел. Его глаза, ловившие лучи закатного солнца, смотрели на город, а главное - на людей.
Уже не сдерживаясь, Баал обхватила рукой его предплечье, заглядывая в лицо, пытаясь считать мысли. Конечно, у нее выходило куда хуже, но только не сейчас. Сама же девушка всем своим видом выражала сочувствие и сострадание. То, что происходило сейчас, было одним из самых худших за прошедшее тысячелетие. А войны ведь копились, копились и копились.
- Меня тошнит. - Голос Друига звучал тихо, со зловещим спокойствием, а скулы от напряжения ходили ходуном. - Тошнит от людей, их лицемерия и эгоизма. Тошнит, что они слышат и творят только то, что хотят. Тошнит, что каждый думает только о себе, о своей выгоде. Тошнит от их двуличия и безразличия. Тошнит от крови и убийств. Меня тошнит от них и от себя тоже. От своего бездействия.
Рука Вечной сильнее сжала его предплечье. Баал заговорила, но негромко:
- Если ты один против всех - это не значит, что ты не прав.
Аяк всегда запрещала вмешиваться. Может, закрывала глаза на некоторые действия других Вечных, но вмешательство в конфликты было самым главным табу. И Друиг ненавидел это. Презирал.
В отличие от него, Баал не могла перестроиться на искреннюю симпатию к людям. Для Вечной гораздо важнее была сохранность монументальной архитектурной составляющей, и она ничего не могла с собой поделать. Но видя переживания и праведный гнев Друига, что-то внутри нее, казалось, начинало кровоточить не хуже ран ацтеков.
- Дом должен быть местом, где ты набираешься сил. А не полем боя. - Вечный продолжал смотреть на город, а так же берег, где загорелись первые факелы. Испанцы готовились к очередной осаде, а может и штурму. Теночтитлан ожидала еще одна тревожная ночь.
Вечные без труда покинули городские стены, оказавшись в лесу, занимающем остальную часть огромного острова. Никто не торопился, разве что Фина уже создала в руке копье и щит. В голове Баал отдавались отзвуки сказанных Фастосом слов.
"Последние Девианты".
Отделившись от них, Фина и Гильгамеш ушли далеко вперед. Остальные же Вечные остались среди деревьев, а также разрушенной в ходе осады постройки, став похожими на молчаливые статуи. Лишь бессмертные могли быть настолько недвижимы.
Первым голову повернул Друиг, слыша крики и вопли ацтеков. Штурм города возобновился. Звуки выстрелов сопровождались топотом ног конкистадоров, а также громкими приказами. Баал не шевелилась, лишь краем глаза следя за Вечным. Они все ожидали, когда их воины вернутся, не имея права вмешиваться.