— Были случаи, когда таких «жеребьевщиков» привлекали к уголовной ответственности. Ведь крайне несложно сделать так, чтобы по жеребьевке дело досталось «нужному» судье. Когда председатель суда лично распределяет дела, он исходит из специализации судей, их нагрузки, опыта, оперативности и профессионализма при рассмотрении дел.
— Поговаривают не только о манипуляциях с персоналиями. Ведь были случаи, когда иски подавались в «нужные» районные суды.
— К сожалению, в практике такие случаи встречаются. Но это является основанием для отмены решений по таким делам, а для меня — сигналом к проведению проверки в отношении судей. Если будет установлено, что кто-то из них преднамеренно нарушил закон, это станет основанием для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности вплоть до прекращения полномочий.
— Почему среди этих оснований нет, скажем, такого простого и ясного, как взятка?
— Наличие взятки нужно доказать, а это крайне сложно. Например, в 2011 году мы вызвали на комиссию одного мирового судью. Сначала она была спокойна: мол, у нее ни одного решения не отменено. Но когда я ее спросила, почему из ста дел одной категории она при равной ситуации кого-то наказывала, а чьи-то дела переквалифицировала, ей нечего было ответить. К дисциплинарной ответственности мы ее привлекли, но данных, подтверждающих взятку, не было. Только подозрения. Конечно, нам сигналят потерпевшие, но, к сожалению, анонимными обращениями.
— И вы их не рассматриваете?
— Рассматриваю. Например, в случае с этой судьей так и было. Но такие сообщения от граждан доказательством получения взятки не являются. Поэтому сами и проверяем. А если гражданам становится известно о подобных фактах, необходимо обращаться в правоохранительные органы с соответствующим заявлением.
— Может, ввести такое подразделение, как маршалы в США? Независимая инстанция, занятая расследованием преступлений судей…
— Судейское сообщество способно к самоочищению, для этого у него достаточно механизмов. Если, конечно, маршалы по воле законодателей появятся, скажу спасибо. Правда, у службы маршалов в США в основном другие задачи. У нас же в Москве судейский мир очень маленький, чуть больше тысячи человек, и если появляются какие-то подозрения в недобросовестности судей — слухи доходят очень быстро и все факты становятся известны. Я была недавно на одном светском мероприятии и случайно стала свидетелем разговора. Говорили, что по уголовным делам в Москве стало неинтересно работать: взятку дать проблема, добиться освобождения — только по приговору суда. Очень хорошо, что у людей складывается такое мнение о столичных судьях!
— Но ведь судьи опасаются только своего сообщества…
— Правильно. А кого они должны опасаться? Наше сообщество спросит так, как ни одна власть. Например, в Москве никто из судей пьяным за руль не сядет, особенно после конкретного случая, когда судья лишился за это мантии. Да и ГИБДД в таких ситуациях мне незамедлительно сообщает. Недаром президент Дмитрий Медведев сказал, что если само судейское сообщество будет избавляться от «оборотней в мантиях», то такому сообществу нужно говорить спасибо. Если следствие обращается к нам за согласием на возбуждение уголовного дела в отношении судьи, то, как правило, мы его даем.
Дополнительной гарантией чистоты судейских рядов является общественный контроль. По нашей инициативе создана Общественная комиссия по взаимодействию с судейским сообществом Москвы. Только большинство ее представителей пришли туда работать и решать совместные проблемы, а некоторые восприняли наше приглашение как возможность влиять на рассмотрение конкретных дел, в которых затрагиваются их интересы.
— А как насчет «особых» отношений Мосгорсуда со столичными властями? Много ли дел против мэрии выигрывают граждане?
— По первой инстанции у нас было в прошлом году 319 дел, 27 из них — это жалобы на действия столичных властей. Мы удовлетворили 15 процентов из них.
— Негусто. Ходит слух, что вы весьма негативно относитесь к оправдательным приговорам по уголовным делам…
— Я вам уже привела примеры оправдательных приговоров именно по уголовным делам. Из 30 тысяч лиц, в отношении которых вынесены приговоры, 70 процентов подсудимых осуждены в «особом порядке». А из оставшихся 9 тысяч 271 человек оправдан. Это что, мало?
— Заключение под стражу — по-прежнему самая назначаемая мера пресечения?
— Из 10 тысяч ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, с которыми следствие обращалось в московские суды в 2011 году, примерно в тысяче случаев было отказано. Активнее стали применять залог и домашний арест. По преступлениям в сфере экономической деятельности в 2011 году аресту подверглись только шесть человек, тогда как годом ранее — 48.