Трудности перевода / Дело / startUp
Трудности перевода
/ Дело / startUp
В проекте StartUp «Итоги» продолжают рассказ о самых успешных и харизматичных предпринимателях, начавших свой бизнес с нуля. Знакомьтесь: основатель компании ABBYY Давид Ян, который заставил компьютер прочесть «Войну и мир»
Журналисту наш герой кажется родной душой — большая часть его профессиональной жизни связана с печатным словом. Программа FineReader, распознающая тексты на 189 языках, электронные словари Lingvo, помогающие переводить и изучать 20 иностранных языков, — все это создано командой ABBYY. Основатель компании Давид Ян рассказал «Итогам», откуда в нем такая тяга к лингвистике и чего стоит построить бизнес на языковом фундаменте.
— Давид, ваше увлечение лингвистикой из детства? Вы ведь росли в интернациональной семье.
— Действительно, моя мама — армянка, папа — китаец. Но важнее то, что оба они ученые, и уже с третьего класса я мечтал стать физиком, как они. Участвовал в олимпиадах и после физматшколы поступил в МФТИ. Мой научный шеф — Всеволод Феликсович Гантмахер, ныне академик РАН, работал в Институте физики твердого тела АН СССР в Черноголовке. Под его руководством я занимался исследованиями в области физики твердого тела. Но при этом хотелось ходить на дискотеки и купить джинсы и кроссовки. У родителей денег на это я не просил, вот и возникла идея заработать. А идея такая. Написать в июле программу — словарь, англо-русский и русско-английский, в августе продать 100 экземпляров программы по 100 рублей каждый, заработать кучу денег и в сентябре вернуться к занятиям на пятом курсе.
— Тогда уже можно было продавать программы?
— Это был 1989 год. Шла перестройка, и организации уже что-то могли приобретать, правда, по безналу. В начале июля мне удалось найти программиста — Саша Москалев работал в соседнем институте в Черноголовке. Он подумал и сказал: я напишу программу, а ты будешь ее продавать. И еще я взял на себя задачу обеспечить словарную базу. Я сразу описал некий язык, с помощью которого нужно разметить текст словаря, чтобы программа могла автоматически вычленить заглавное слово, синонимы, антонимы, пометы и т. д. Впоследствии это получило название DSL (Dictionary Specification Language — язык спецификации словаря). Сейчас на нем ведется много различной работы, а тогда мы просто набросали страничку на бумаге, переписали от руки второй экземпляр и разошлись — каждый со своим листочком.
Нашел деньги — три тысячи рублей, по тому времени большие, годовая зарплата моего отца, профессора, и кооператив, который согласился перевести содержимое словаря с бумажного носителя на электронный, создать электронную словарную базу и предоставить нам права на публикацию.
Кооперативу в наследство от советских времен достались машинный зал с бобинами, на которых сохранялись данные, и операторы ввода — их было человек 30. Вся эта структура раньше входила в состав какого-то НИИ. Наборщики текстов работали вслепую — у них была только клавиатура. Но чтобы помнить, где они остановились в ходе работы, у каждого был мониторчик размером в один символ — с помощью курсора можно было прокрутить в этом окошке текст, вспомнить, в каком месте остановился, и продолжить набор.
Правда, они сами недооценили объем работ. Обязались все сделать до 1 сентября, а в реальности сдали работу только в апреле. У словаря ведь очень сложная структура. В отдельной инструкции было расписано, какими спецсимволами нужно помечать, скажем, авиационную промышленность. Более того, у клавиатур не было верхнего и нижнего регистров. Каждый раз, когда встречалась заглавная буква, она тоже помечалась спецзнаком. Это была эпохальная работа. Но в нашем с ними договоре была заложена неустойка на количество ошибок. Но не была оговорена максимальная сумма этой неустойки. И выяснилось, что ошибок у них столько, что вместо трех тысяч, которые мы должны были заплатить им, получилась неустойка на четыре тысячи. Руководитель кооператива умолял: люди работали девять месяцев, нужно им что-то заплатить. Я ему отвечал в том смысле, а что же делать нам. Сидели, препирались. А дело в том, что еще в августе прошлого года я уже продал, как собирался, этот словарь. Правда, не 100, а три экземпляра. Но не по 100, а по 700 рублей. И у нас уже был договор продажи на 2100 рублей. А продукта не было. Заказчик спрашивал: где словарь? Что делать? Мы с Сашей садимся и начинаем править базу сами. Вообще-то днем мне надо было учиться, а ему работать. Поэтому правили по ночам. И вот доходим до буквы «К», а ее нет нигде. Наборщики о ней то ли забыли, то ли схитрили, не знаю. А ведь в словаре это огромный объем! Что остается делать? Сели и начали вводить сами. Это было что-то ужасное! В конце концов загрузили в программу, и Lingvo начала переводить! Вводишь русское слово, она выдает английское, вводишь английское, получаешь в ответ русское. Счастье мы испытали бесконечное!