Короче, министр должен доложить, какой ресурс может претендовать на роль нового драйвера роста. Аргументация главы государства понятна: прежние локомотивы, включая нефтянку, экономику уже не тянут. Доходы от нефтеэкспорта в прошлом году снизились на четыре процента. Прочая промышленность замерла, будто спящая красавица. Мировой спрос падает даже на конкурентоспособные товары. Внутренний — тоже. В такой ситуации впору взять на вооружение ответ «чикагских мальчиков», которых Аугусто Пиночет в свое время тоже попросил обозначить точки роста. И молвили они следующее: «Мы не скажем, потому что не знаем. Мы не знаем, потому что этого никто не знает. Если кто-нибудь скажет, что он знает, то он мошенник и обманщик». И в этом была сермяжная правда. Никто не знает, какие факторы будут влиять на спрос, какие свершатся научные открытия. Наконец, непонятно, какая в долгосрочной перспективе сложится политическая ситуация не только в стране, но и в мире. А тут назови резервы для роста здесь и сейчас!
Диагноз экономике министр в одной из бесед с «Итогами» поставил: рост доходов на протяжении нескольких лет опережает рост производительности труда. Издержки не дают возможности для маневра. Предприятиям нужны инвестиции, но источник для них — прибыль. Ее снижение подрывает возможный рост.
Вот и летает по замкнутому кругу наша птица-тройка: надежда на рост сырьевых цен, мощь госмонополий и потребительский спрос. Тут, как ни крути, надо что-то быстро менять в «консерватории». А конкретно — замахнуться на ныне действующую модель экономического развития и проводить, как говаривали «чикагские мальчики», институциональные реформы. На что нужна политическая воля, исходящая сами знаете от кого.
В ином случае не исключены экзотические варианты. В проекте национальной экспортной стратегии чиновники уже отметили и такие нереализованные в полной мере точки роста, как экспорт пушнины, лесных ягод и орехов. Исторический опыт в этом смысле у России вполне позитивный.
Заочно-досрочно / Политика и экономика / Те, которые...
Заочно-досрочно
/ Политика и экономика / Те, которые...
Можем, когда захотим. Без суеты и демагогии на наших глазах происходит перестройка всей военной организации в сторону создания профессиональной армии. Министерство обороны сделало сколь непредсказуемый, столько и долгожданный шаг навстречу наиболее креативной части общества — учащейся молодежи. Как заявил статс-секретарь — заместитель министра обороны Николай Панков, с нового учебного года студенты госвузов — а через год и коммерческих — смогут пройти срочную службу без отрыва от учебы, получить боевую специальность, военный билет и звание рядового или сержанта запаса. Курс рассчитан на два года — 450 часов теории и три месяца практики. Постигать военные премудрости студенты смогут в воинской части, военно-учебном центре Минобороны или вуза, имеющего военную кафедру. Причем из 155 армейских специальностей будут предлагаться те, которые максимально соответствуют профилю обучения в вузе.
И ведь за мудростью этой далеко ходить было не надо. Военная подготовка в советских вузах была поставлена на широкую ногу. Студенты занимались на военных кафедрах, которые были, заметим, во многих высших учебных заведениях, ездили на летние сборы. И ничего себе армия была, ого-го, между прочим!
Так что же нам голову-то морочили, спросят креативные российские граждане. И в наивном пафосе своем будут абсолютно правы. Широко разрекламированная армейская реформа до недавних пор больше напоминала сказку о потерянном времени. И мало того что даже в тучные годы практически никаких шагов в сторону профессиональной армии сделано не было, так еще и дров наломано немало.
На сегодняшний день военных кафедр осталось всего 72 — система военной подготовки в высшей школе практически разрушена. Восстановление будет стоить немалых денег, но в Минобороны считают, что это все равно дешевле, чем ежегодные затраты на поиски и отлов уклонистов по всей стране.
Спадет и напряжение в обществе — у молодых людей, окончивших вуз, больше не будет необходимости прятаться от призывной комиссии до 28 лет. Да и на приличную работу без военбилета не всегда устроишься. Не остается внакладе и военное ведомство: оно получает мобилизационный резерв не из абы кого, а из выпускников вузов. Все становится на свои места. Сегодня в армии уже 225 тысяч контрактников, а к 2017-му должно стать 425 тысяч. И в министерстве не исключают, что немало солдат-заочников захотят остаться в армии. На сегодняшний день стартовые возможности там по многим показателям выше.