На взлетной полосе городского аэродрома их ждал «Боинг-22022» — сверхзвуковой самолет с вертикальным взлетом и посадкой. Полет до лесистой долины Колда, где у семьи Триши имелся загородный дом, оказался недолгим. Они приземлились на поросшей травой лужайке у подножия поднимавшегося над землей строения. Коттедж был встроен прямо в лесной массив, и его опорами служили семь гигантских деревьев морангу. Он был похож на древний парусник, каким-то образом оказавшийся в лесу и впоследствии обросший дополнительными пристройками и комнатами. Крышей ему служили снопы местного длинного тростника, высушенного до светло-желтого цвета. Между опорными стволами журчал ручеек, выбегавший из глубины леса, огибавший лужайку по краю и питавший несколько прудов.
Триша ждала их под купой кустов лазторна у самого большого пруда. На ней был только верх от бикини и белые полотняные шорты, а у воды, где она только что загорала, лежало полотенце. Ренне, приблизившись к девушке, отметила, что изысканность, присущая всем членам ее семейства, исчезла. Об этом говорила не только простая дешевая одежда: Триша стала более задумчивой и печальной, тогда как при первой встрече казалась веселой и самоуверенной. Зеленая ОС-татуировка в виде крыльев бабочки на ее лице заметно увеличилась, но новым линиям не хватало первоначального артистизма.
— Извини, что пришлось снова тебя побеспокоить, — сказала Ренне. — Я хотела бы задать тебе еще несколько вопросов.
— Если бы только это, — обиженно ответила Триша. — Мне сегодня поступила масса вызовов с приказом встретиться с вами.
Она оглянулась через плечо на высившийся у нее за спиной дом.
Ренне успела заметить на пороге одной из веранд молодого мужчину, но он быстро отступил в тускло освещенную комнату.
— Мне жаль, что так получилось, — сказала она. — Но я действительно очень хочу поймать людей, которые так с тобой поступили.
— Изабелла сказала, что у вас ничего не получится и через месяц ваша контора забудет о нераскрытом деле.
— Интересное высказывание. При иных обстоятельствах я могла бы с ней согласиться — не для протокола, конечно.
Триша с безразличным видом пожала плечами.
— Что-то произошло?
— Пока не уверена. Для начала я хотела бы спросить, не вспомнила ли ты что-нибудь интересное о Говарде Лайанге — то, о чем забыла упомянуть в прошлый раз.
— Например?
— Что-то такое, что тогда ты могла посчитать незначительным. Как вариант, какие-то его слова. Что-то простое, что он должен был знать: фрагмент из истории или имя кого-то из членов Династии. Или какую-нибудь случайную встречу, когда он выглядел смущенным или рассерженным.
— Нет, не думаю. Не припоминаю ничего такого.
— Может, какой-то эпизод из его детства? Если он вырос на Дальней, его воспитывали не так, как большинство детей в Содружестве. Тебе ничего не показалось странным?
— Нет. Журналист об этом тоже спрашивал.
— Какой журналист?
— Э… — Пальцы Триши слегка шевельнулись, отражая движение ее виртуальной руки. — Брэд Мио из «Эрл-ньюс». Он сказал, что получил у вас разрешение на встречу со мной. — Она с тревогой взглянула на Ренне. — Разве нет?
Ренне замерла, словно до ее спины дотронулась рука призрака.
— Нет, — спокойно ответила она. — Мы не выдаем журналистам никаких разрешений, в том числе касающихся жертв преступлений. Такие решения потерпевшие принимают самостоятельно.
К ее удивлению, Триша расплакалась. Девушка опустилась на полотенце, содрогаясь от рыданий.
— Какая же я дура! — простонала она, колотя кулаками по ногам. — Неужели об этом знает все Содружество? Почему я такая легковерная? Он сказал, что ему разрешили взять интервью, которое вызвало бы у людей сочувствие. И я ему поверила — правда поверила. Господи, я сама себя ненавижу! Он казался таким искренним…
Ренне растерянно оглянулась на Уоррена, а потом опустилась на колени рядом с убитой горем девушкой.
— Полно тебе. Если он тот, о ком я думаю, он смог бы и меня обмануть.
Эл-дворецкий Ренне уже искал ссылки на «Эрл-ньюс». Упоминание об этой компании встречалось только в рапортах Паулы. Такой организации не существовало, но кто-то уже использовал это название в разговоре с Венди Боуз. По словам Паулы Мио, описание журналиста соответствовало портрету Брэдли Йоханссона.
— Как он выглядел?
Триша шмыгнула носом.
— Высокий. Натуральный блондин. Старый. Не так, как перед омоложением, — просто по нему было видно, что он прожил как минимум пару столетий.