На маленьком экране прибора стала появляться информация. Пульс оказался опасно высоким.
— Не надо, — простонала она, со свистом втягивая воздух.
— Боже, у вас давление почти на нуле. Держитесь. Если на «Карбоновом гусе» был агент Звездного Странника, почему он нас не взорвал?
— Хороший вопрос. Самый простой ответ: не взорвал, потому что не мог. У него не было доступа к мощному оружию.
— Такое оружие есть у Кошачьих Когтей, у людей из парижского отдела, да и у большинства Хранителей тоже.
— Это хорошо; теперь мы можем исключить некоторых людей. У кого, кроме ехавших с нами Хранителей, нет агрессивной брони?
— У Розамунды и Йамаса. — (Диагностический модуль закончил обследование организма Паулы.) — Никакой вирусной инфекции не обнаружено. — Адам запнулся. — Он показывает, что у тебя шоковое состояние.
— Хороший диагноз, — прохрипела Паула. — Физическая реакция на травматическое переживание. — Она бессильно прикрыла глаза, но внезапно снова резко подняла веки.
— Вот что, у служащих флота тоже нет агрессивной брони, Нельсон выдал им защитные скафандры.
— О чем ты? И мой бронекостюм тоже защитный. У меня есть оружие, но ничего такого, что могло бы разрушить «Карбонового гуся», по крайней мере не с одного-двух выстрелов. Но у тебя оружие должно быть.
— Есть, есть. — Он сердито стиснул зубы. — О какой травме вы говорите? Что с вами? Паула, ваш организм может не выдержать подобных переживаний.
— О тебе, — усмехнулась она. — Теперь подумай: если среди нас есть агент Звездного Странника, им могу быть я, могут также Уилсон, Анна, Оскар, Розамунда или Йамас.
— Что значит «о тебе»?
— Я хотела арестовать тебя, но вместо этого мне пришлось отпустить тебя сюда, где по окончании миссии ты сможешь ускользнуть от преследования. Я не должна была так делать. Это неправильно. В корне неправильно. Ты серийный убийца, ничего не поделаешь. О чем мое тело и напоминает мне.
Он уставился на Паулу, не скрывая ужаса.
— Шоковое состояние вызвано тем, что вы позволили мне остаться на свободе?
— Да.
— Черт, Паула, это надо как-то прекратить.
Его эл-дворецкий начал предлагать варианты лечения. Адам вытащил из аптечки кислородную маску, включил подачу газовой смеси и приложил маску к ее рту.
— Постарайтесь дышать равномерно. Чтобы уменьшить реакцию организма, я сейчас введу вам седативный препарат.
Паула застонала и сбросила маску.
— За рулем грузовика сидел Киеран. Должен же он был заметить неполадки в двигателе, пока тот еще не загорелся.
— Все к черту! Ваша жизнь гораздо важнее.
— Нет, это не так. Мы должны выявить предателя и преступника, иначе он может снова нанести удар.
— Но ведь не сию же минуту? Как вы дошли до такого состояния?
— Не забывай, целеустремленность — мое врожденное качество. Это в моих…
— И на Ул… на Рае Хаксли все такие, как вы? Неужели настолько изуродовано все население планеты? Вы не можете поступать согласно своей воле, а в противном случае расплачиваетесь смертельной лихорадкой?
— Моя профессия уникальна даже для Рая Хаксли. Там не так уж много офицеров полиции. Фонд внедрил в наше сознание настоятельную потребность доводить дело до конца. Адмирал Колумбия назвал такое свойство психики одержимостью или навязчивой идеей; я думаю, первопричина именно в этом.
— И что же происходит с полицейским, если ему не удается поймать плохого парня?
— Он продолжает попытки. Ни одно дело не закрывается до тех пор, пока расследование не закончится и преступник не подвергнется наказанию. Все дело в том, что меня вынудили тебя отпустить. На Рае Хаксли такое невозможно. Там нет политического давления, защищающего преступников.
— Вы же сказали, что будете продолжать преследование. Это не помогает?
— Нет. Мне следовало сразу тебя арестовать.
Голос Паулы стал почти неслышным, они опустила веки.
Адам нашел в аптечке инъектор. Состав имеющегося в наборе успокоительного был почти таким же, как и в лекарстве, рекомендованном медицинской программой эл-дворецкого.
— Держитесь. Вы меня слышите? Мы сумеем с этим справиться. И не смейте сдаваться, даже не думайте.
Неожиданное появление ангела вызвало смятение у дежуривших тем утром в доме охранников. Они не хотели ее пропускать. А она отвергла все их претензии с аристократическим высокомерием, свойственным потомкам старших представителей Династии.
Орион, бродивший по просторной террасе над плавательным бассейном, услышал спор и выглянул в открытые стеклянные двери. Девушка-ангел стояла прямо напротив него, в дальнем конце огромного вестибюля, в обрамлении входных дверей. Он едва мог поверить в реальность чудесного видения. Ее красота вызвала боль в глазах: высокая, с золотистой загорелой кожей, с широкими сильными плечами. Резко уходящие вверх скулы казались прекрасными, несмотря на то что подбородок из-за них излишне выдавался вперед. Прямые светло-каштановые волосы шелковым плащом спускались до середины спины и колыхались блестящей завесой при каждом повороте головы. Ее ноги — за один взгляд на них Орион в этот миг был готов кого-нибудь убить — скрывались под длинной юбкой из тонкого красного хлопка с зеленым цветочным рисунком. А полоска ее живота, открытая между поясом юбки и простой белой хлопковой распашонкой привела его в абсолютный восторг.