От его прямого взгляда внутри все обмирало. Дрожало, задыхалось, трепетало, накалялось до такой степени, что казалось, потеряю сознание! Беркут словно пригвоздил меня к месту!
Смотрел молча. И сколько времени прошло - не знаю. Может несколько минут, а может целая вечность. Тишина натягивала напряжение, линчевала выдержку и вызывала оцепенение всех конечностей.
В какой-то момент он наклонился, провел носом по виску вниз, к шее, замер на секунду, вдыхая, уткнувшись в яремную ямку; после чего, изменив чуть траекторию, поднялся вверх… к губам. Я же, в непонятном порыве, пискнув что-то невнятное, попыталась вырваться из оцепления, отворачиваясь. Иван механически проскользил по щеке, промахнувшись…
- Что т-ты…
Договорить не получилось. Он попытался еще раз поймать мои губы своими, но безуспешно, так как я снова дернулась, изворачиваясь.
А дальше… смогла лишь моргнуть. Его рука вмиг обхватила мою шею, обездвиживая и сжимая… подавляя, подчиняя, усмиряя..! Просто жесть. Перед глазами поплыло… но не от страха. Я не успевала. Возбуждение, возникшее непонятно откуда - смазывало действительность.
Доли секунды в легком ступоре стоили мне свободы. Иван вклинился в мой рот поцелуем, раздвигая языком, проникая внутрь… и все… погибла. Реальность с треском покинула мой разум, выдворенная бесстыдным мужским стоном. Кровь вскипела, не давая отрезвиться…
По классике жанра, кто-то должен был бы войти в кабинет. Прервать. Пристыдить. Нарушить. Но, видимо у мироздания были другие планы. Беркут фактически изнасиловал меня поцелуем, завладев, поработив и заставив ответить…
Огонь желания с немыслимым ревом устремился по венам. Каждый капилляр взвыл в агонии. Черт знает, что происходило, но ни остановиться, ни прекратить даже мысли не возникало. Чистой воды сумасшествие. Морок. Чувственный взрыв. Наваждение, мать его!
…
Беркут оторвался, прерывисто дыша. Уперся лбом в стенку рядом, непроизвольно вызывая сладкие конвульсии. Мой нос оказался у его плеча, а потому, судорожно хватая кислород, буквально задохнулась от дурманящего запаха. Между ног уже не просто давило, а ныло, торкая не по-детски.
- Откуда ты взялась на мою голову, а? - Протянул, надломленным голосом. Успокоился. Обхватил ладонями мое лицо, и, глядя помутневшими глазами добил: - Мне неважно кто ты: Марина, Мара или Маша. Вообще неважно, понимаешь?
Как любит говорить мой Владик: «Кагбэ да, но нет». Иван, сосредоточившись на своих ощущениях, понятное дело, не мог знать, что испытываю я. И хорошо, наверное! Мужчинам вовсе не обязательно быть в курсе таких дел! Они не умеют ценить. Быстро развращаются, привыкают, осваиваются, возносят себя на пьедестал, с которого потом не спихнуть, даже прикладывая немалые усилия! Уж я то знаю! Глеб со своей иллюзорной короной не расставался ни на миг!
Слова застыли в глотке. Беркут по ходу вещал, не требуя ответа. Отстранился, переплетая пальцы с моими и потянул за собой:
- Идем.
- Куда? - Вынырнув из анабиоза, повторила вопрос, который уже задавала ему… шесть лет назад.
Он повернулся, сощуривая и без того узкие глаза. Полоснул взглядом.
- Не куда, а зачем. Пофантазируем… вместе.
Мы повторялись. Оба. И ловили кайф от этого. Говорят, что нельзя войти в одну реку дважды… ага, я бы поспорила. Двоило. Дурманило. Контузило от происходящего, точь-в-точь как тогда. Так не бывает! Но судьба - великая затейница. С ней спорить бесполезно. Сопротивляться ее воле тоже невозможно. Затягивает. Порабощает. Нагибает и… больно сношает, если начинаешь артачиться. Хотите вы этого или нет - фатум никогда не спрашивает и выбора не дает, определяя будущее на свой лад.
Пока шли по коридору и спускались вниз на лифте, Иван, вероятно придя немного в чувство, достал свой смартфон.
- Самойленко отмени. Захарова тоже. Все звонки перенаправь на Зубарева. - Пауза. Пара движений пальцем по экрану. - Да. Алло. Привет Бодь. Машу сегодня не ищи. Я ее… украл. Так и понимай. Все. До связи. - Еще пауза. - Мить, перезвоню как смогу. Если что срочно - пиши.
Когда вышли в фойе, уровень смятения зашкалил. Он поднимался к условной кромке ежеминутно и вполне закономерно достиг предела. Я слегка затормозила, оглядываясь ошалелыми глазами. Открыла рот, набирая воздух, но так ничего сказать и не успела. Иван отпустил мою руку, тут же обхватывая за талию, мягко напирая сзади.
- Тише, тише. - Шикнул, касаясь теплым дыханием уха. - Сейчас сядем в машину и поговорим… по дороге. - Добавил, настойчиво направляя к выходу из здания.