- Чувствовал?
- Да. - Кивнул утвердительно. - Где сядем? Здесь или в доме? Что будешь пить? - Засыпал вопросами, не давая опомниться.
- М-мне все равно. Я всеядная. Пью все, что горит. - Промычала, оглядывая просторную террасу.
- Шампанское? Или покрепче что-нибудь? - Спросил, доставая телефон.
- Покрепче. - Присаживаясь на плетеное кресло, прикрыла ладонью глаза. Выдохнула. - Со льдом, если можно. - Добавила, взглянув мельком на него.
- Со мной можно все.
Его слова вынудили прийти немного в себя. Болтаться поплавком на волнах штиля - это не про Ивана. Отрезвляющая капля. Зато какая!
- Не дергайся, Мара. - Сказал, явно подавляя внутренний вольтаж. Глаза потемнели. Стали практически черными.
«Боже. Помоги».
И вот тут до меня дошло. Я почувствовала, насколько он сам напряжен и сколько сил ему стоит держать себя в рамках приличия. Сумасшествие. Одно на двоих. Крах всему сущему. Апокалипсис в отдельно взятом тандеме между нами.
Поднимаясь на ослабших ногах, хрипло спросила:
- Где у тебя…
- Слева. - Ответил точно так же, просипев, на грани личного фола.
А дальше - калейдоскоп. Карусель. Тяжелый рывок дверного полотна на себя. Кованая резная ручка под ладонью. Белоснежная гранитная плитка под ногами. Кабуки, издающие холодные, отмерянные, но странно-возбуждающие звуки. Санузел, размером с мой рабочий кабинет. Блики света ламп на кафеле. И я.
Блин, стыдно сказать. Достала прокладку - мокрую. Задохнулась от нахлынувшего. Жесть! Далеко ж не девочка, чтоб так… течь от мужика!
Судорожно свернула ее в комочек. Осмотрелась. Дернула бумажное полотенце и завернула, будто пытаясь спрятать улику. Выбросила обжимок в мусорную корзину. Включила холодную воду. Умылась. Потом еще и еще раз. И в этот момент дверь распахнулась…
Беркут.
«Спасибо, что дал мне… две минуты». Судя по всему - не вытерпел. «Не уйдешь, моя добыча» - светилось в его взгляде. И… все. Просто все. Для него, по крайней мере. Не выдержал. Сорвался.
Какой там душ, какие водно-интимные приготовления?! Одежда трещала и сдавалась. Пуговицы летели в стороны. Губы жадными рывками пытались поймать эрогенные зоны. Иван пришпилил меня собой к стене, вжимаясь с такой силой, что даже ткань между нами превратилась в тонкую кальку!
Восемьдесят килограмм? Толстые ляжки? Попа с целлюлитом? Грудь, утратившая задорную стойкость после кормления ребенка? Ни о чем не помнила. Честно. До меня дорвался мужчина. И не просто красивый представитель сильного пола, а тот, от которого мозги закипали! И ему было все равно на все недостатки. Он их и не видел, по ходу.
- Помолчи, Мар. Просто помолчи. - Прошипел, сдирая цепкими пальцами брюки. Да-да, те самые, бежевые, которые хотела надеть вместо платья на корпоратив «СтройИнвестИндастриз».
- В-вань… - Хватаясь за остатки сознания, попыталась притормозить. - Пы…пы… презерватив.
Он застыл на долю секунды. В глазах появилось нечто из нашей реальности. Сглотнул, проталкивая возбуждение кадыком. Повернул голову вправо. Открыл шкафчик, молча достал пачку контрацептивов. Аллилуйя! А если бы все началось в комнате?!
Но додумывать было некогда. Нас несло ураганом. И каждый жест, каждое действие добавляло адреналина в кровь. Черные расширенные зрачки в упор. Нетерпеливый рывок зубами, освобождающий латекс от обертки…
Воспоминания обрушились, проникая в каждую клеточку тела. Де-факто у меня не было столько мужчин, чтобы сравнивать. Глеб не пользовался презервативами. Скотство, конечно. Сейчас понимаю степень его эгоизма. Посадил на гормональные таблетки жену, а сам наслаждался жизнью. Гнида. Сергей, «резиновое изделие номер два» накатывал, распрямляя. А вот Беркут - натягивал двумя руками… легкий шлепок, и мои мозги ушли гулять в астрал…
Порочно. Пошло. Одуренно.
Меня шатало от происходящего, размазывало. Вестибулярный аппарат отказывал. Или же возбуждение так действовало - не знаю.
Иван отодвинул влажное кружево в сторону. Очертил пальцем легонько, будто пробуя. Прикрыл глаза. Еле слышно зарычал.
Вырядилась, а как же!
Говорят, что когда-то на съемках фильма «Унесенные ветром» для Вивьен Ли, исполнительницы роли Скарлетт О'Хара, заказали нижнее белье из дорогого кружева. Актриса, в порыве уберечь бюджет, спросила: «Зачем? Его же все равно никто не увидит». И тогда продюсер Дэвид Селзник, произнес фразу, которая определила все: «Пусть никто не увидит, что у тебя под платьем, но ты, надевая самое красивое белье, будешь чувствовать себя королевой. И именно это почувствуют те, кто тебя окружает».