- Так зачем же ты их ешь? - удивился Ваня, - девиц-то? Еще царевну для чего-то затребовал.
- Да я ж, Вань, надеялся, что не достанут они ее... ну, я б тогда для порядку, конечно, парочку городишек спалил. Людишки б, само собой, поразбежались, а я б спокойно их капусту с полей кушал...
- Тьфу ты! Так чего ж ты сразу-то себе дани капустой не потребовал? Нешто б не принесли б? Девицы-то зачем?
- Эх! Говорил я - ничего-то ты, Ваня, не понимаешь. Да конечно, не принесли б! Где ж это видано - чтобы змей огнедышащий - и капусту кушал? Это ж кто меня уважать тогда станет? Да еще и дань платить. Неееет, Вань, наше дело - змеево. И отец мой разбоем да людоедством промышлял, и дед. И мне завещали.
- Не бережешь ты себя, Горыныч! Не дело это. А давай-ка я сам с крестьянами местными потолкую? Чтоб они тебя и уважали, как полагается, и дань правильную приносили. Только уж и ты их тогда не обижай - може, когда вспахать чего попросят, али отвезти куда. А как чего не так будет - так ты ж завсегда и пугнуть можешь. Страху на них наведешь - и сызнова они у тебя шелковые станут. А переговоры все я на себя беру. Идет?
Подумал-подумал на это змей, да и махнул крылом:
- Идет!
Вышел Иванушка из пещеры с победительным видом.
- Слухайте, - говорит, - Пров и Фрол, и всему вашему народу передайте. Усмирил я вашего змея лютого. Провел с ним сеанс психоанализа...
- Чего?
- Эээ... заколдовал, в общем. Полей он разорять не станет, городов жечь не будет, и на девиц даже не глянет. Как попросите - так и работать даже станет на вас. Только, чтоб заклятье действовало, должны вы каждый день приносить к пещере по мешку капусты и мешку морковки. И простокваши еще бочку. И смотрите, чтоб отборная морковка была! Потому как, ежели его разок не покормите, или забудете, или еще чего - так заклятье с него тотчас спадет, и пойдет он тогда страну вашу крушить. Так что вы уж о нем заботьтесь...
Закивали Пров с Фролом радостно, стали героя благодарить всячески. Ну, потом, конечно, королевский прием был в Ванину честь, гулянья всенародные, то-се. А там уж Иванушка и домой отправился, царевну, конечно, с собой прихватив.
- Эх, Мань... - вздыхал он по дороге. - Ну чего они тебя все хитют и хитют... другого занятия, что ль, нет? Утомился я ужо тебя спасать.
- Да мне почем знать, чего они? - обиделась Марья. - Не виноватая я...
Повздыхал Ваня еще немного и продолжил:
- Слушай, Мань, а може, у тебя тоже комплекс энтот самый, как у великана - ну, другой только - я в книжке про такое читал - комплекс жертвы называется? А тебя все хитют из-за этого. Умные люди в книжках пишут...
- Тьху, срамник! - рассердилась царевна. - Хучь бы при девице-то постеснялся словесами такими выражаться.
- Эх, темнота...
История последняя - Самая короткая
Царь, конечно, дочкиному возвращению очередному благополучному обрадовался. Хотя уж он и привыкать потихоньку начал.
- Ну, - говорит, - орел ты у нас, Вань. Проси уж, чего там. Чего в награду-то себе на сей раз захочешь?
- Ну, ужо я и не знаю, чего еще теперь попросить... Эвона, вся грудь в орденах, вся стена в грамотах, девать их некуда, пыль одну собирать. Золота-то от тебя, царь-батюшка, не дождешься, знаю уж. Потому - жадный ты, и деньги любишь... Конь у меня таперича самолучший в царстве есть, да и меч имеется...
- А ты б, Вань, - говорит царевна, - невесту самолучшую в царстве попросил бы теперь. До кучи уж.
- Это кто же, - сощурился Ванюша, - самолучшая невеста у нас в царстве?
- Что значит - кто? Ну, я, конечно.
- Цыц, дура! - завопил тут царь, - сказано тебе - не бывать тому!
- А почему же, батюшка, не бывать?
- Потому - за крестьянского сына дочку свою единственную я не отдам!
- Да какой же он, батюшка, крестьянский сын? Матушка-то у него кто?
- Кто-кто... царица, знамо дело.
- Вооот. А Ваня теперь, значится, царицын сын. И происхождение у него, выходит, самое благородное что ни на есть...
- Да чего это вы, - вмешался тут Ваня, - без меня меня женили уже? Я, может, еще и не захочу на вашей Маруське жениться. Вредная она и истерическая... а потом, и неприятности с ней беспрерывные. Спасай ее, понимаешь, поминутно...
- Чтоооо?! - подскочил тут царь. - Это что это значит - не захочешь? Это кто это тебе, холопу, волю такую давал - на царской дочке единственной - и не жениться? Да я тебе - как прикажу щас!
- Ты погоди, пап, приказывать... А ты бы, Вань, подумал получше. Ну чего ты туда-сюда мечешься, все равно ить спасать меня постоянно надобно. Так хоть тебе не ходить далеко. А потом, ты еще себе представь, это ж какой матерьял тебе для научного изучения. Ты ж меня психоанализировать сможешь. Сам говорил - комплекс у меня энтот самый. Ну и вообще. Соглашайся уже, что ли, а то я не знаю уж, что вообще...
Почесал Иванушка в затылке...
- И-эх, была - не была! - усмехнулся наконец. - Ладно, воля ваша царская. Давайте свою невесту... до кучи.
И стали в царском тереме снова свадьбу собирать, пир на весь мир готовить.
...Сидел как-то Ваня у ворот, семечки лузгал. Подошла к нему Санька - кухонная девка и рядом плюхнулась.
- Фуф, - говорит, - замаялась. Суета там у нас в кухне, ровно пожар, со свадьбой с энтой всей. Наделал уж ты, Вань, шума... семок-то дай.
- На, кушай... наделал, чего говорить.
- Сам-то довольный, поди? Царем ить станешь, как старый наш царь-батюшка помрет.
- А то! Да царем ладно. Хотя, конечно, чего уж там, царь-то из меня тоже справный выйдет. Получше многих. Потому как умный я, и книжек всяких много читал. Тока я больше вот насчет царевны. Ить я ж, Сань, полюбил-то ее сразу, как только в лесу первый раз увидал. Так вот сразу прям и полюбил. И сразу же вот так и решил, что женюсь на ней непременно.
- А чего ж ты, - удивилась Санька, - кочевряжился тогда? Еще жениться отказывался.
- Да ведь вам же ж, девицам, все сложности надобны. Ну, кабы я сразу, тогда еще, Марью в жены себе попросил - ну рази ж она б согласилась? Еще б и высмеяла бы меня.
Санька подумала и кивнула.
- Ну, высмеяла бы.
- Ну вот. А так, видишь, и сама еще напросилась. И батюшку даже своего уломала.
- Да ведь это ж я все придумала! - сообщила Санька и рассказала, как она Марье все насоветовала. - Ну, умная я?
- Умная, - засмеялся Иванушка, - ничего не скажешь... говорю ж, сложности вам все подавай. Таки жить вы без них не можете.
- Умная-умная, - надулась вдруг Санька, - а вам, женихам, царевен тока подавай. И с приданым чтоб. Вот ты ж, к примеру, все одно на царевне женишься? И не смотря, что вредная она, и рюши одни в голове...
- Эх, Санька... дура ты все ж, хоть и умная. Ну точно как Марья моя. Умная, глупая, вредная, славная, красивая, обычная, богатая, бедная... да ить не за то ж люди любят-то. Любят - просто так, потому что любят. Вот какой бы ни был ты. Все одно кто-то найдется - для тебя специально сделанный. Может, и не сразу разглядит даже, а от тебя уж никуда не денется. Ну, вредная... подумаешь, вредная. Да она уж и исправляться начала. А рюши - ну, что ж рюши... на то и баба, чтоб наряжаться. А я и баловать ее стану. Потому - жена она мне будет. Любимая.
Вот так и женился Иванушка-Дурачок на Марье-Царевне. И зажили они душа в душу. И царь с Авдотьей Степановной душа в душу жил. И великан с Варварой. И змей с капустой. А Василий, к слову сказать, на Саньке с царской кухни женился - и тоже с ней душа в душу зажил. Так-то вот. И жили они все долго и счастливо.