Диспут продолжался две недели, на это время отменялись занятия, все с захватывающим интересом следили за ходом мысли диспутанта. Участие в диспуте «о чем угодно» было показателем виртуозного владения искусством логики и риторики.
Среди студентов Краковского университета, как и в других университетах Европы, были представители разных национальностей, в основном уроженцы Восточной Европы: венгры, немцы, чехи, украинцы и белорусы. В начале XVI века численность студентов Краковского университета достигала трех тысяч человек. Представители разных национальностей встречались и среди профессоров. Так, в 1533–1535 годах ректором университета был Станислав Билль, выходец из западнорусских земель, называвший себя — «Русин».
В Краковский университет принимали юношей с четырнадцатилетнего возраста, верхний же возрастной предел не был ограничен. Известны случаи, когда на студенческой скамье рядом оказывались отец и сын.
За обучение вносилась плата — 8 грошей. Плата была не особенно велика (для сравнения — за два гроша можно было купить гуся или пару сапог). Гораздо дороже — 60 грошей — нужно было заплатить за проживание в студенческом общежитии — бурсе.
Жить на съемных квартирах студентам запрещалось, поскольку университетское начальство хотело держать их под своим постоянным контролем. Исключение делалось лишь для тех, у кого в Кракове были родственники, и изредка — для сыновей особенно богатых и знатных родителей. Причем хозяин, на квартире у которого жил студент, нес ответственность за поведение своего квартиранта. Если же такой студент бывал уличен в пьянстве или каких-либо безобразиях, его принудительно переселяли в бурсу. Правила проживания в бурсе были строгими. За порядком наблюдал «сеньор» — что-то вроде коменданта бурсы. Он определял место для каждого студента за обеденным столом и в спальном покое (там особенно ценились места поближе к печке), у него студент должен был отпрашиваться, чтобы выйти в город, сеньор хранил у себя ключи от бурсы и лично запирал входную дверь на ночь. Бурсаки носили особый костюм — черные штаны, красный кафтан и черный, коричневый или серый плащ-тунику длиной до щиколоток, застегнутую под подбородком и перепоясанную поясом.
Среди студентов были зажиточные люди, но были и бедняки, вынужденные в свободное от учебы время зарабатывать себе на жизнь. Одни давали уроки в богатых семьях, другие нанимались батраками, а некоторые просили милостыню. И для работы, и для сбора милостыни студент должен был получить разрешение университетского начальства.
Известно, что Иван Федоров поселился в бурсе, называвшейся «Иерусалим» и расположенной неподалеку от университета. Дом для нее был построен в 1453–1456 годах на средства, завещанные кардиналом Збигневым Олесницким. Это была самая крупная из бурс. В доме было пятьдесят девять комнат, библиотека и кухня. В «Иерусалиме» обитало множество народа. «Здесь рядом с обычными школярами жили бакалавры и магистры, рядом со светской молодежью — воспитанники церковных училищ различных законов, рядом с поляками — школяры из Германии, Венгрии и других стран», — писал польский историк А. Карбовяк. Особенно много было здесь выходцев из украинских и белорусских земель. Старшиной бурсы «Иерусалим» во времена Ивана Федорова был Томас (Фома) из польского городка Красностава.
По студенческой традиции вселение в бурсу сопровождалось особым обрядом-посвящением, доставлявшим немало веселых минут старым студентам и сильно смущавшим новичка.
Иван Федоров, чуть помедлив, переступил порог бурсы.
Тяжелая дверь гулко захлопнулась за его спиной. Иван Федоров стоял посреди полутемных сеней и в растерянности оглядывался, не зная, куда идти дальше.
Вдруг послышался топот множества ног, и его окружила беснующаяся толпа хрюкающих, блеющих по-овечьи и лающих по-собачьи тварей, больше всего похожих на чертей.