5 января послы прибыли в Слободу, превратившуюся к тому времени в большой военный лагерь, и были приведены к царю под стражей («за приставы»). В конце концов царь допустил к себе («очи свои видеть велел») сначала духовных иерархов и настоятелей, а затем, по их «челобитью», бояр и приказных людей и милостиво согласился вернуться на престол. «А как нам свои государьства взяти и государьствы своими владети, о том о всем прикажем к отцу своему и богомолцу к Офонасию митрополиту всеа Русии» — такими словами заканчивался ответ царя на просьбы приехавших в Слободу «чинов». Эти условия были сформулированы в особом царском указе, присланном в Москву вместе с возвращавшимися епископами и боярами. Краткое изложение указа сохранилось в официальной летописи. Судя по сообщению Таубе и Крузе, указ имел обширную преамбулу, где перечислялись измены подданных своим государям со времен Владимира Мономаха, а затем излагались те условия, на которых царь соглашался вернуться на трон. Первым пунктом указа, как и следовало ожидать, утверждалось право царя карать изменников и вообще тех, кто в чем-либо оказались государю «непослушны»: «на тех опала своя класти, а иных казнити и животы их и статки (то есть движимое и недвижимое имущество. — Б.Ф.) имати». Однако если бояре, основываясь на тексте царского послания из Слободы, полагали, что этим все и ограничится, то они жестоко ошиблись. В указе царь заявил о своем желании «учинити ему на своем государстве себе опричнину», а это означало изменение всего традиционного политического устройства Русского государства.
СТАНОВЛЕНИЕ ОПРИЧНОГО ПОРЯДКА
Название «опричнина» происходит от слова «опричь» — кроме. Используя эту этимологию, Курбский называл опричников «кромешниками», то есть людьми, причастными к аду — царству «кромешной тьмы». В Древней Руси опричниной назывался удел, выделявшийся вдове умершего князя после раздела его владений — все достояние князя переходило к его сыновьям «опричь» (кроме) того, что выделялось вдове в пожизненное владение.
Опричнина Ивана IV и представляла собой такой удел, который государь выделил для себя из всей территории государства. Земли, не вошедшие в состав этого удела — опричнины, получили название «земщины». В указе перечислялись те города и волости в разных частях страны и слободы и улицы Москвы, которые царь включил в свою опричнину. Тем же документом ппедусматривалось, что если царю «доходу не достанет на его государьский обиход», то он может «иные городы и волости имати». Так как доходы требовались немалые, то неудивительно, что в состав особого государства Ивана IV были включены все районы, богатые солью, что давало в руки опричной администрации обильные средства обложения одной из наиболее прибыльных отраслей русской средневековой торговли. Для управления этой территорией государь создавал особый двор со своей особой Боярской думой и своими приказными людьми. В опричнине создавалось и свое особое войско («а учинити государю у себя в опришнине князей и дворян и детей боярских дворовых и городовых — 1000 голов»). Это войско в случае необходимости ходило в походы во главе со своими особыми воеводами, не смешиваясь с земским войском.
Своеобразной неофициальной столицей этого особого государства стала Александрова слобода, превращенная в крепость и окруженная заставами, которые не мог миновать ни один человек, направлявшийся в Слободу или выезжавший из нее.
Остальной территорией государства (земщиной) должна была по-прежнему управлять Боярская дума. Но несмотря на произведенный раздел, решение всех важных вопросов, касающихся этой территории и всего государства в целом, продолжало оставаться в руках царя
(«а ратные каковы будут вести или земские великие дела, и бояром о тех делех приходити к государю»).
Зачем царю понадобился такой раздел государства на две части? Сопоставление царского указа со свидетельствами иностранцев позволяет дать ответ на этот вопрос. Указ предусматривал, что те дворяне и дети боярские, которых царь возьмет в свое опричное войско, получат от него поместья в тех уездах, которые царь включил в состав своего опричного государства (соответственно, они должны были оставить свои поместья в других частях страны). Одновременно местные землевладельцы (и владельцы «условных владений» — помещики, и владельцы родовой наследственной собственности — вотчинники) должны были переселиться в другие районы страны («а вотчинников и помещиков, которым не быти в опришнине, велел ис тех городов вывести и подавати земли велел в то место в ыных городех»).
В подобных мерах для русской политики середины XVI века не было чего-то принципиально нового. Принудительный «вывод» землевладельцев, политическая лояльность которых вызывала опасения, использовался русской государственной властью неоднократно. Так, в 80-х годах XV века, когда бояре только что присоединенного Новгорода были заподозрены в тайных сношениях с польским королем и великим князем Литовским Казимиром, их лишили огромных родовых вотчин и переселили в другие районы государства, главным образом на восточные окраины. Здесь они получили новые земли, но уже как условные владения — «поместья», причем размер этих поместий не шел ни в какое сравнение с размером отобранных у них родовых наследственных владений. Когда после русско-литовских войн рубежа XV—XVI веков значительная часть Смоленщины вошла в состав Русского государства, крупные местные землевладельцы также были перемещены во внутренние районы государства. В составе «государева двора» первой половины XVI века они образовали целый слой так называемой «дворовой Литвы». Массовое выселение местных бояр произошло и после присоединения Пскова в 1510 году. Отобранные владения местных князей и бояр раздавались как поместья нуждавшимся в земле младшим отпрыскам московских дворянских семей.
Новое в политике Ивана IV состояло в том, что теперь не землевладельцы недавно присоединенных окраин, а дворянство центра России, длительное время являвшееся традиционной опорой власти московских государей, стало объектом такой политики. Так как царь специально оговорил свое право включать в состав своего удела любую территорию, какую он сочтет нужным, то одним из главных результатов произведенного переворота и одной из характерных черт опричного режима стало то, что ни один сын боярский, не причисленный к особому двору и не вошедший в особое войско государя, не мог рассчитывать на сохранение своей родовой собственности.
Таким образом, главной отличительной чертой опричнины можно считать то, что раздел территории государства на две части сопровождался и четким разделением на две части всего дворянского сословия.
О том, как это размежевание происходило на практике, сохранился яркий рассказ Таубе и Крузе. На следующий день после возвращения в столицу царь «приказал выписать в Москву всех военных людей областей Суздаля, Вязьмы и Можайска» — то есть тех областей, которые по царскому указу должны были войти в состав опричнины. Когда они приехали в Москву, царь «приказал каждому отдельному отряду воинов... явиться к нему и спрашивал у каждого его род и происхождение. Четверо из каждой области должны были показать после особого допроса происхождение рода этих людей, рода их жен и указать также, с какими боярами или князьями они вели дружбу. После того как он осведомился об этом, взял он к себе тех, против кого у него не было подозрений и кто не был дружен со знатными родами». Аналогичным образом производился и подбор хозяйственного персонала для разных служб царского дворца. В царском архиве, как важный документ, хранились «сыски родства ключников и хлебников и помясов и всяких дворовых людей».