- Что, вот так? А как же полиция, вскрытие, расследование? – удивился Иван.
- Мистер Ли не хочет огласки, к тому же, - индианка понизила голос, - полиция и всё в этом городе принадлежит ему. Никому нет дела до смерти бедного старика.
- От чего он умер?
- Не знаю. Мистер Чоудари был очень, очень старым человеком. Отец сказал, что дух его устал и что ему нужен покой…
- Нормально…
- …но, когда его дух отдохнёт, он снова вернётся на землю.
Иван не весело усмехнулся.
- И когда это будет?
- Никто не знает, - девушка пожала плечами, - один лишь дух.
- А твой дух не знает, мне-то, что теперь делать?
Девушка ойкнула, выбежала в служебную дверь и через минуту вернулась с книгой в руках.
- Простите, мистер Азизи. Мистер Чоудари велел моему отцу отдать вам эту книгу. Не бойтесь, - успокоила она Ивана, заметив, как тот заёрзал на стуле, соображая, как незаметно спрятать подарок. - Господин Ли уже всё проверил и не нашёл в ней ничего запретного. Можете сами посмотреть. Там только русские буквы.
Иван взглянул на обложку книги. Александр Пушкин, стихи - действительно ничего. Он раскрыл томик стихов в надежде найти подсказку внутри, и, снова - ничего.
- И чем же мне Пушкин-то поможет? Он же сказочник. «У Лукоморья дуб зелёный...» Ничего особенного.
Индианка пожала плечами.
- Мистер Чоудари сказал, что все ответы вы найдёте в этой книге.
- Ладно, - сдался Иван, засовывая книгу во внутренний карман куртки. - Потом разберёмся.
Он посмотрел на девушку: большие, карие очи в обрамлении длинных ресниц, правильный нос, тонкие губы, густые, чёрные волосы, длинная шея. Мысль, что три месяца у него не было женщины возникла сама собой как естественная реакция на природную красоту. Иван смутился.
- Вы три месяца привозите мне завтраки, а я даже имени вашего не знаю, - сказал он, на своё удивление, робко, не смея грязными мыслями осквернить чистый цветок.
Девушка улыбнулась, обнажив красивые, белые зубы.
- Кими, - без привычных Ивану кривляний представилась она. - Что значит — тайна.
- Кими.... Красивое имя. А я — Иван.
- Я знаю, - так же просто ответила девушка. - Здесь вас все знают. Мистер Чоудари часто о вас говорил.
Иван встрепенулся.
- Что? Что он сказал обо мне?
- Говорил, что вы не такой как все и что ему жаль, что вы..., ну, что вы в Раю.
- Это почему же?
- Не знаю. Прочтите в книге.
Иван нахмурился. Ага, жди, ответит ему Пушкин во что он вляпался. Голова разрывалась на части. Кроме двух полицейских и охранника (молодого китайца), мирно дремавшего на жёстком диване, в пабе никого не было.
- Кими, может быть выпьем за знакомство? - предложил он единственно верное на сегодняшний вечер решение.
- Мне нельзя. Я на работе. А вы, мистер Азизи, пейте. Вот, пожалуйста, есть пиво, джин с тоником, виски, вот греческая водка....
- Пиво, - на всякий случай он выбрал для себя наиболее безопасный напиток.
После второй бутылки Иван, наконец, расслабился и лавина брутальных соплей обрушилась на бедную Кими. Иван рассказал ей всё, что было и что могло быть: о неласковом детстве с приходящими папашами и вечно плачущей матерью, неуютном отрочестве с разбитым в дворовых драках носом, о первом тренере, заменившем ему отца и безбашенной юности, отчаянно мстившей безумными выходками за недобранную любовь. Он говорил, пока внутри у него не стало девственно пусто: ни злости, ни жалости к себе - ничего.
Ровно в двенадцать часов, не вспоминая, зачем и куда он пришёл, пустой и пьяный он молча покинул паб, как оставляют шлюху — легко. Трезвый китаец последовал за ним, тихо завидуя пьяному русскому.
Полночная луна хорошо освещала дорогу, так что Иван ни разу не упал на скользком пути. Проснулся он на следующее утро с больной головой. «Какой интересный сон мне приснился,» - думал он, лёжа в кровати и воскрешая подробности. В горле саднило, ужасно хотелось пить. Так бывало во время похмелья. «Значит это - не сон, я там был и напился в аут».
Он заставил себя подняться, дойти до ванной комнаты и налить холодной воды из-под крана. С каждым новым глотком, память возвращалась к нему. Он вспомнил перекрашенный паб, шок от потери Аши и девушку. «Какой же я всё-таки свинья. Даже не попрощался с…, как её там? Мики…, Кики.... Кими! - Иван задумался: - Было что-то ещё, я точно помню…. Был Пушкин! Я ещё спросил, на фига мне этот Пушкин? А она сказала, что книга — это ключ. Кажется, так». Он выбежал из ванны, на ходу пытаясь вспомнить, где бросил куртку. То, что куртка на нём была, он это знал, потому что тело его воняло потом (он вспотел, возвращаясь по тёплому Раю домой). К счастью, куртка с книгой внутри валялась там, где он оставил её вчера: у самой двери.