История с кражей была неприятна Ивану. Понятие о чести, вложенное в «орлёнка» рязанским тренером, всё ещё теплилось в нём, не смотря на годы, проведённые рядом с московской богемой, давно освободившейся от ненужного анахронизма.
Пивасику продлили контракт на месяц, с условием, что он возместит все причинённые компании убытки. Из всей предупреждающей информации, озвученной Джоном, неунывающий Рустам услышал лишь слово «прощаем» и просто забил на проблему.
- Потом разберёмся. Пошли лучше в паб, нажрёмся как настоящие мужики, - перебил он Ивана, некстати решившего высказать своё мнение на смешную для Сфинкстора тему «воровство не для русских, брат».
Восставший от зимнего сна Траптаун встретил их терпким, цветочным духом белого клёна и тихим жужжанием пчёл, растворённым в западном ветре. Новая жизнь обретала зримую силу. Паб только открылся и был пустым как чрево медведя после долгой зимы. Грациозно-спокойная Кими стояла за белой стойкой и, как когда-то Аша, неспешно протирала стаканы. Увидев Ивана, она улыбнулась:
- Добрый день, мистер Азизи. Сегодня вы рано и с другом.
- Кими, привет. Это Рустам из Москвы. Рустам, это — Кими. Она..., в общем, она здесь работает, и… веди себя прилично, - последние три слова Иван произнёс очень тихо, развернувшись лицом к Рустаму, стоящему позади него.
- Когда это я вёл себя неприлично? - фыркнул Пивасик, проводя голевой момент с обходом Ивана в сторону Кими.
Обставив соперника, он сел напротив девушки и состроил «рожу для тёлок» в желании понравиться смуглокожей красавице.
Увидев странно растянутый рот Пивасика, Кими сочувственно спросила:
- У вас зубы болят, мистер Рустам?
Громогласный ржач через всё «поле» обойдённого «форварда», вогнал Пивасика в краску, а девушку заставил с удивлением взглянуть на Ивана.
- Нет Кими, у него не зубы болят, а двадцать первый палец опух.
От такой вольности друга, Рустам стал красный как рак.
- Ну ты и гад, - огрызнулся он на Ивана, перепарковываясь с трёхногого стула на красный диван в дальнем углу.
Иван был счастлив. С двумя бутылками пива, бутылкой «Ouzo» и парой стаканов, избранник крылатой богини Ники, отправился на красный диван утешать проигравшего друга. Отдавая Рустаму холодное пиво, он не смог удержаться от дружеского нокаута:
- На вот, прополощи свои зубы. А-то как бы чего не вышло, брат.
Светло коричневый глаз Пивасика потемнел от затаённого зла. Он взял у Ивана бутылку греческой водки и мрачно ответил:
- Сочтёмся..., брат.
Обида росла как снежный ком. Чем громче смеялся Иван, тем больше мрачнел Рустам, всерьёз принимая скабрезные шуточки друга. Взрыв был неизбежен.
- Хули ты ржёшь? Думаешь, самый умный?
- А почему мне не ржать? Мои-то зубы не болят, - рассмеялся Иван.
И Пивасик взорвался:
- Пусть у меня и опух, но в отличие от твоего окурка, он всё ещё подымается на сук! Каким нужно быть евнухом, чтобы за столько времени даже не попытаться оседлать эту индейскую кобылку?!
Радость исчезла с лица Ивана как нетронутый снег под слоем вылитых на него помоев. Не дожидаясь ответа, довольный Пивасик поставил победный «мат»:
- Эта чумазая сука только и ждёт, чтобы её кто-нибудь трахнул и этим «кто-нибудь» буду я!
Красный кулак Ивана пронёсся в миллиметре от носа Пивасика.
- Не смей её трогать, ублюдок!
- Или что? - ухмыльнулся Рустам, откидываясь на спинку дивана. - Что ты мне сделаешь..., Ромео без яиц?
- Сам ты мудило! - досадуя на пьяный промах огрызнулся Иван, соображая в уме чем бы таким ответить за нанесённое оскорбление. - Думаешь, у тебя яйца больше моих? Да ты просто придурок на подхвате! Михалыч в основной тебя так и не поставил…!
- А тебя выгнал!
Иван аж привстал с дивана.
- А из-за кого?! Из-за кого?! - он больше не сдерживал гнев. - Из-за тебя, мать твою! Из-за пойла, что ты мне подсунул!
На все обвинения парня, Рустам лишь довольно осклабился.
- Ты думаешь Михалыч тебя из-за водки выгнал? Дебил! Да он тебя продал как паршивую овцу на бойню!
Праведный гнев Ивана, сражённый открывшейся правдой, ойкнул и как подкошенный рухнул под стол. Ошарашенный парень смотрел на Рустама, пытаясь проникнуться смыслом жестоких слов. Не желая верить своим ушам, он тихо спросил:
- Как, продал?
- Да, так. Продал как мясо на грёбаном рынке. Я случайно подслушал как он с этим хмырём, Сергеевым торговался. Я сначала подумал, что тебя в другую сборную продают, ну, как лучшего игрока. Всё пытался услышать название команды или хотя бы страны. Сергеев нёс какую-то чушь про магию, доноров и эту компанию, а наш тренер послушно кивал и всё твердил какой ты сильный и быстрый. Я думаю, он так и не понял, кому он тебя продал и на что, тупой пердилло. Я тогда был зол на тебя; уж больно ты был высокого мнения о себе, поэтому и не сказал тебе о сделке. Михалыч потом на эти деньги навороченный «Lexus» купил. Так что, как ни выкручивай яйца, мои бубенцы громче звенят, лошара ты рязанский. Я-то сюда по своей воле приехал.